О том, что происходит на Украине, а главное, что к этому привело – каждый из героев нашего следующего репортажа запросто мог бы написать свой роман с пометкой на обложке «основано на реальных событиях». Три очень разные истории, три семьи, одна из которых, к слову, родилась буквально неделю назад, и страшные воспоминания, которые у всех похожи как две капли воды. Именно здесь, на белорусской земле, они нашли спокойную жизнь и обрели счастье. Об этом они расскажут сами, как и о том, что до сих пор снится по ночам и почему на Новый год они всякий раз вздрагивают, когда за окном взрывают фейерверки.
Екатерина Рынкевич, беженка из Луганска: «Был дом, счастливая жизнь. В Луганске около 300 родственников. Пришлось начать новую жизнь в 31 год. Будучи мамой одного ребенка. Весна 2014 года – это первый взрыв. Были бомбежки, разорванные люди, содрогалась земля. Было страшно, жутко. Не было света, газа, воды. Каждый день в надежде на то, что это все прекратится, но это не прекращалось. Нужно было спасаться. В 4 утра дали зеленый коридор. Это было 2 небольшие сумки, у тебя истерика. За руку схватил сына. И все. Не знаешь, что будет, как будет. Родственники, как, что, нету света, газа, связи, ты не можешь позвонить и узнать. Я всю дорогу плакала. Я ехала в деревню Граничи, к подружке. Она бежала весной. Белорусы – золотые люди. Мне дали сначала домик, сертификаты на еду. Когда мы приехали в Беларусь, мой 6-летний сын – салют вызывал у него истерику, он прятался под стол. Никогда не хотела, чтобы у меня была маленькая семья. У нас с мужем 2 очаровательные дочки... И старший сын, усыновленный мужем. Владислав, ему 14 лет. Я живу здесь и до сих пор наслаждаюсь. Здесь спокойно, тихо. Тема войны у нас в семье табу!»
Иван Бурцев, беженец из Мариуполя: «В Беларуси мы оказались 29 мая 2022 года. Я Иван Бурцев, это моя супруга, Елизавета Бурцева, мы из Мариуполя».
Елизавета Бурцева, беженка из Мариуполя: «Я все еще боюсь громких звуков самолетов. Гром и салюты в Новый год тоже очень страшно. В марте 2022 года у нас полностью отключили свет, газ и воду. Когда начались военные действия, мы решили с семьей переместиться, так как у нас не было подвала. Было единственное место – маленький туалет. Но туда мы еле-еле помещались. Когда мы перешли в другую часть города, мы с Ваней оказались за разными блокпостами».
Иван Бурцев, беженец из Мариуполя: «Начались бомбить центр. Мы встретились только через месяц или полтора. Их район был еще оккупирован, там были бои и даже снайперы стреляли в мирных жителей. Каждая пятиэтажка она была разрушена. Каждый день ездил на блокпост, и меня разворачивали. Я как увидел их живых, а она сказала: мы думали то, что ты умер. Потом я слышу такую новость: мы на днях планируем эвакуироваться к тете в Беларусь. Я, когда шел обратно, чуть не заплакал. Принял решение, что пойду вместе с ней, и вот, видите, не зря».
Елена Рожок, беженка из Луганска: «Семья у нас была, мы жили все вместе: дочь, зять и маленькая внучка. Работали все. Когда начались события, внучке было 1,5 года. Это такая боль! В июле 2014 года начали обстреливать центр Луганска. Мы поняли: надо спасать внучку».
Эдуард Рожок, беженец из Луганска: «Работы не было, ходили, холодильники размораживали. То тот позвонит: поди, у меня, там мясо осталось, – то тот. На улице жили. Танки стоят там во дворах, жутковато просто».
Елена Рожок, беженка из Луганска: «Мы узнавали об обстреле по вою скорой. Я до сих пор, когда в Минске начинает выть скорая, на меня это жуть нагоняет».
Эдуард Рожок, беженец из Луганска: «Я спал на кровати, а она под кроватью подо мной. Думала, до нее не достанет. Думали, что быстро закончится, а оно затянулось. Работы нету, запасы тают, решили в Беларусь ехать. Мы загрузились чемодан и два кота. Телевизор привезли».
Елена Рожок, беженка из Луганска: «Мне было 48 лет, мужу – 46. Луганск – это Родина, там могилы родителей. Перспектив в нашем возрасте мы не видим. По упрощенной программе мы получили гражданство. Новости смотрим, переживаем, чтобы там не бомбили».
Иван Бурцев, беженец из Мариуполя: «Самое главное – жизнь. Вот это правда».
Елизавета Бурцева, беженка из Мариуполя: «Я сейчас по-настоящему люблю и ценю жизнь».
Екатерина Рынкевич, беженка из Луганска: «Мечтаю, чтобы был мир во всем мире, не только на Донбассе».
Елена Рожок, беженка из Луганска: «Раньше это казалось так – пустые слова. А сейчас только это. Для всех».
Подписывайтесь на нас в Telegram