В стране появляется все больше людей, которые готовы защищать Беларусь, даже отказавшись от прежней жизни. Почему молодые, свободные, красивые люди решились организовать патриотическое объединение и автопробеги? Можно ли измерить патриотизм и научить любить Родину? Сколько сейчас в Беларуси штатных патриотов? Об этом и не только – в программе «Марков. Ничего личного». Гости – Анна Харута и Сергей Рачковский, руководители общественного объединения «Патриоты Беларуси».
- Марат Марков: Хаски, каникросс, ездовые собаки, упряжки. И вдруг вот это все: автопробеги, зеленые браслеты, значки, общественное объединение. Я признаюсь, для меня это было неожиданно. Как вы дошли до такой жизни?
- Анна Харута: По сути, у нас и осталась та же общественная деятельность, что и была, связанная с собаками, со спортом. Тоже были у нас различные акции, правда, не с таким упором на патриотизм, больше, конечно, в спорт.
- Сергей Рачковский: А потом после определенных событий, которые все знают, появилась направленность. И опыт, который мы приобрели там, он очень помог. И теперь, по сути, мы занимаемся той же деятельностью, но и в другом направлении.
- Анна Харута: В масштабе другом, намного большем.
- Марат Марков: Когда я слышу слово «патриот», я, скорее, больше представляю таких, как я: матерого, 50 плюс, умудренного жизненным опытом человека. И тут вы – молодые, красивые и свободные. Это понятно даже по открытому взору. Давайте персонализируем информацию, которая есть в открытых источниках: вандал, «ябатька», председатель федерации ездового спорта. Это все из «Карателей Беларуси» об Анне?
- Сергей Рачковский: Совершенно верно.
- Анна Харута: Да. Но я только не соглашусь, наверное, с вандалом, я ничего не трогала, что должно было быть на улице. Я убираю только мусор. Просто почистила улицу. Но почему так назвали…
- Марат Марков: Вас реакция удивила?
- Анна Харута: Очень.
- Марат Марков: Вы не ожидали настолько агрессивной?
- Анна Харута: Да. Вот тогда это было страшно, потому что это было как раз начало сентября, еще в самом разгаре были эти все буллинги.
- Марат Марков: Вы всего лишь срезали ленточки, которыми были завешены дворы.
- Анна Харута: Это было вдоль Логойского тракта. Это просто моя любимая улица. Там живут мои родители, я не могла проехать мимо. И так получилось, что засняли на видео, и это видео моментально попало в Сеть. И откликнулись друзья, родственники. У меня так сложилось, что практически все мое окружение оказалось не по эту сторону.
- Марат Марков: Чем вы занимались помимо общественной работы? Чем вы сейчас занимаетесь?
- Анна Харута: Так получилось, что я занималась коммерческой деятельностью, я закончила университет, получила два высших образования. Так получилось, что я шесть лет училась и благодаря замдекана я смогла получить и два высших образования, и магистратуру.
- Марат Марков: Каких?
- Анна Харута: Юрист и экономист. И еще прыгнуть в тот паровоз, пока не погружена была в работу, и закончить магистратуру. А в дальнейшем это была коммерческая деятельность, я работала на фирме, была индивидуальным предпринимателем, потом, с выходом в декрет, погрязла в общественной деятельности. И на первых порах хотелось развивать спорт.
- Марат Марков: То есть вы еще и мама в декрете?
- Анна Харута: Да, можно и так сказать.
- Марат Марков: Вы продолжаете оставаться председателем ездового спорта?
- Анна Харута: Продолжаю.
- Сергей Рачковский: На данный момент эта деятельность приостановилась в связи с этими событиями. Но все впереди.
- Марат Марков: Расскажите о себе, Сергей.
- Сергей Рачковский: Закончил Военную академию, факультет связи и автоматизированных систем управления, служил в городе Бресте. После окончания первого контракта его не продлил и пошел на вольные хлеба, заниматься своим направлением, коммерцией и так далее. На каком-то временном отрезке так получилось, что мы начали заниматься общественной деятельностью, ездовым спортом. И сошлись на общих интересах. И 9 августа 2020 года мне исполнилось 30 лет, и в этот день отключили интернет, меня никто не поздравил, и я вышел посмотреть, кто меня поздравит. Но шутки шутками… Но с прошлого года мы начали заниматься тем, чем занимаемся сейчас.
- Марат Марков: Это правда, что на первый провластный митинг вы пришли вчетвером, за свои деньги купили флаги государственные?
- Сергей Рачковский: Да.
- Марат Марков: Вас не смутило, что в этот момент потерялось 1500-2000 общественных объединений?
- Анна Харута: А мы даже не знали о таком большом количестве.
- Марат Марков: Их больше трех тысяч сейчас.
- Сергей Рачковский: Мы, честно говоря, и не думали об этом, не было времени.
- Марат Марков: Почему вы вышли?
- Сергей Рачковский: Потому что понимали: а кто, если не мы? Мы не знали тогда, что нужно делать, но было стойкое понимание, что что-то нужно делать. И сидеть дома на месте и молчать, ну, нет необходимости.
- Анна Харута: Это назревало с 9 августа, наверное.
- Сергей Рачковский: Находясь в таком состоянии, в котором находились все: напряжение внутреннее и внешнее, непонимание, что происходит, и недостаток информации. Было стойкое понимание, что что-то нужно делать. Как только появилась информация о том, что собирается митинг, мы, конечно, туда пошли.
- Марат Марков: Как быстро произошла вот эта трансформация, эволюция – от четырех человек до полномасштабных акций, которые вы организовываете?
- Анна Харута: Стихийно произошло, потому что также сидели и думали, что нужно что-то делать. Потом так получилось, что довольно в разных точках кто-то стоял и танцевал с флагами под песни, – Николай Николаевич на Могилевской зажигал со своей колонкой. Я тоже стала активно посещать митинги, вывешивать государственные флаги, хотя было страшно.
- Сергей Рачковский: Мы, побывав на этом митинге, который был организован, не могу сказать кем, но наверняка из политических сил. И мы увидели, что это не тот метод противодействия. Он не работает.
- Марат Марков: Почему?
- Сергей Рачковский: Противостоять этой волне креатива, давайте будем честными, это было креативно, спланировано, организовано, хорошо оплачено. И работая теми методами, которые у нас использовались десятилетиями, по накатанной, то есть достали и отработали. Мы понимали, что это уже не работает. Надо что-то новое. Люди боятся, люди испуганы, люди не знают что делать, они ждут какую-то силу, которая их объединит.
- Марат Марков: Люди просто никогда не сталкивались ни с чем подобным.
- Анна Харута: Сейчас многие говорят, что было не страшно, да и из чиновников говорят. Это смешно. Было страшно.
- Сергей Рачковский: И если на первые пробеги люди приезжали чуть ли не как на войну, готовились, оставляли дома жен, детей. Приезжали мужчины и говорили: я чуть что, готов, вы говорите. То с течением времени это превратилось в более праздничную акцию. Если в первые пробеги было чувство эмоционального напряжения, когда мы доехали до Кургана Славы, мы стояли и обнимались.
- Марат Марков: Кому пришла мысль, идея организовать автопробег с флагами, проявить свою позицию таким образом?
- Сергей Рачковский: Наверное, мысль-то не новая. Она и в других странах была использована. Просто у нас получилось это воплотить в Беларуси. Создали Telegram-чат, начали собирать людей.
- Анна Харута: Изначально было два Telegram-чата, потом они объединились. Опять же, такие идеи, мысли появлялись у многих.
- Марат Марков: Вы сделали автопробег «За единую Беларусь».
- Анна Харута: Ключевой момент – «единую», потому что изначально нам было очень больно смотреть, сколько друзей у нас откололось, со сколькими людьми мы перестали общаться. Нам хотелось найти хоть какие-то рычаги, чтобы начать вот это вот восстановление.
- Марат Марков: Этот год для кого-то из вашего окружения открыл глаза? Этот уровень бчб-агрессии, он снизился, на ваш взгляд?
- Анна Харута: Да, конечно. Кто-то из тех, кто был агрессивно настроен, многие из моих знакомых, они, к сожалению, уже даже не в Беларуси проживают, они уехали. А те, кто остался, они постепенно возвращаются и переосмысливают.
- Марат Марков: То есть наличие информации дополнительной все больше.
- Сергей Рачковский: У кого-то открываются глаза, с кем-то получается разговаривать, люди хотят слышать, в чем-то соглашаются, в чем-то не соглашаются.
- Марат Марков: «Ежи» подкладывают под колеса?
- Анна Харута: Сейчас нет, а осенью было такое.
- Марат Марков: Страшно было?
- Анна Харута: За людей страшно, потому что, когда ты организовываешь такое мероприятие и понимаешь, что это может закончиться весьма плачевно, то это, конечно, очень страшно.
- Сергей Рачковский: Это может закончиться просто, когда едет машина на скорости 10 км/в час и наезжает на этот «еж», на эту колючку, и просто спустило колесо, и остановились. Но когда, как минимум, 60 км/в час или 90 км/ в час, как на трассе, и если сзади колонна идет. Да, едут семьи, едут дети, едут женщины за рулем, просто одна женщина может быть и колонна машин на такой скорости, и что-то не так с колесом, то, не дай бог, конечно.
- Марат Марков: Я представляю. В декабре вы зарегистрировали республиканское общественное объединение «Патриоты Беларуси». А почему не партию сразу?
- Анна Харута: Партию рановато. У нас в Беларуси непаханое поле в общественной деятельности: работай не хочу на благо Родины.
- Сергей Рачковский: Это время, оно подняло наверх и активных людей, которые готовы что-то делать, работать и совершенствоваться. Но также подняло людей, которые любят поговорить. Есть такое понятие «фразерство», которые любят покричать, но, по сути, из себя ничего не представляют. И вот так вот прыгать из места в карьер, – партию делать. Зачем? Для чего? У нас нет ни политического опыта, ни политической программы, да и целей политических прямых нет. У нас цель – работать в общественном поле. Да, эти цели пересекаются с политикой, эти цели пересекаются с задачами и целями политических партий, но шаг за шагом, кирпичик за кирпичиком. Мы решили не брать высоту, с которой можем упасть. Просто постепенно двигаться к этой цели.
- Марат Марков: Приятно разговаривать с адекватными людьми, потому что некоторых отсутствие политического опыта и программы вообще не смущает. Скажите откровенно, сколько численность общественного объединения?
- Сергей Рачковский: Численность у нас пока около 1000. У нас есть люди, которые выходят из общественного объединения, потому что они не планировали стать мощной политической силой. У них были политические амбиции. Они понимают, что на данном этапе этого не получат. И мы открыто об этом говорим. Они говорят: ребята, нам пока не по пути, и мы к этому совершенно нормально относимся. Кто-то постоянно приходит, но, говоря о численности, надо пояснить, что у нас нет цели проводить массированную рекламную акцию «давайте к нам вступайте». Мы ждем осознанных людей.
- Марат Марков: Я знаю людей, которые не знают, как вступить в «Патриоты Беларуси». Как? С чего начать?
- Анна Харута: Открыть Telegram-канал, наш любой чат, просто приехать к нам на встречу. Мы все расскажем и покажем. Наши номера телефонов благодаря «Карателям Беларуси» знают вообще все. Но в информационном плане какого-то раскрученного сайта у нас еще нет, потому что это требует немалых средств. Пока мы таким ресурсом не обладаем, потому что мы финансируемся из собственного кармана.
- Марат Марков: Вступительный взнос есть?
- Анна Харута: Маленький, половина базовой величины.
- Марат Марков: Ежегодный взнос?
- Анна Харута: Половина базовой величины.
- Марат Марков: Грубо говоря, одна базовая величина с члена объединения в год – и ты патриот?
- Анна Харута: Да, член общественного объединения.
- Марат Марков: Вы планируете, используя эту платформу выступать с законодательными инициативами?
- Анна Харута: Да, в дальнейшем хотелось бы обратить внимание на сферу зоозащиты, потому что именно в этой сфере очень много людей откололись и ушли на ту сторону. Именно потому, что у нас есть вопросы в законодательстве касаемо зоозащиты.
- Марат Марков: Это то, в чем вы были до этого?
- Сергей Рачковский: Да. Мы об этом говорим, потому что это вопрос опыта и компетенции. Мы понимаем, что не так и готовы что-то менять. Говорить сейчас об экономике, каких-то политических решениях рано, надо бы опыта набраться, подучиться, а потом уже выступать
- Анна Харута: Перед ВНС мы проводили круглые столы и многие приходили со своими предложениями. Так вот, мы все время старались объяснить людям, что когда вы приходите с какой-то инициативой, пускай, она будет хорошей, но нужно разобраться, почему проблема возникла, алгоритм решения предложить. Может, это и не проблема вовсе. То есть научиться в этом разбираться, понимать.
- Сергей Рачковский: Были случаи, когда приходили люди и говорили: нам срочно нужно ввести военно-патриотические классы. Так они же есть. Просто люди не информированы. И опять же, выступая с определенными инициативами, нужно иметь хороший уровень подготовки.
- Марат Марков: Вы же знаете, что в какой-то момент «невероятные» пытались выдать себя за 97% общества. Понятно, была хорошая организация, финансирование, креатив и мощная информационная поддержка.
- Анна Харута: Еще стоит добавить про время, потому что это такая долгая подготовка.
- Марат Марков: Очевидно, что несколько лет шла подготовка непосредственно к этим событиям. Вы сами способны обеспечить как минимум три эти составляющие?
- Анна Харута: Креатив может быть всегда, а вот информационное обеспечение.
- Сергей Рачковский: Информационное обеспечение, вынуждены признать, что на данный момент, оно хромает. Мы работаем в этом плане, но у нас просто не хватает рук на все, мы пытаемся что-то делегировать, пытаемся находить людей, которые будут этим заниматься качественно. Потому что некачественная работа не нужна. И работа – это очень условно названо, потому что деятельность общественная. Это неоплачиваемая деятельность.
Марат Марков: Позиция Литвы, Латвии или Польши в отношении государственной символики – это то, что вы защищаете, в первую очередь, или то, что сейчас происходит на государственной границе с Литвой. По сути, провокации. Тысяча человек – это огромная сила, когда они активны, слажены, когда у них есть продуманные слоганы, креатив и так далее.
- Сергей Рачковский: На прошлой неделе мы выступили инициаторами такого обращения, письма народам Латвии и Литвы, где просто, простым языком расписали, что «ребята, давайте жить дружно». Ведь санкции, вся эта непонятная деятельность в отношении нашего государства, она не приносит пользы никому.
- Анна Харута: И в первую очередь отражается на простом народе. Вот на это надо обращать внимание.
- Сергей Рачковский: Письмо это было разослано в 30 адресов, порядка 30 адресов. Это общественные организации этих стран, это СМИ, это русскоязычные диаспоры, это товарные биржи. То есть люди, которые имели какие-то контакты с Республикой Беларусь. Мы решили пойти этим путем, чтобы обратиться именно к людям. Мы рассчитываем хотя бы на то, что люди там задумаются. Потому что люди бизнеса, они понимают, они считают деньги. По большому счету, ему не важно, чью сторону продвигает его правительство, у него бизнес стоит из-за того, что границу закрыли, из-за того, что Беларусь забрала грузы из порта. Он теряет деньги. Он не хочет терять деньги. Мы таким методом пытаемся подстегнуть граждан этих стран, чтобы они у себя внутри каким-то образом воздействовали на свои правительства. Получится, не получится – покажет время. Последние акции, которые проводились возле посольства этих стран, наши люди там были, пикетировали эти посольства. Но надо признать, что, да, показали, что есть, да, вышли, обозначили свою позицию.
- Анна Харута: Но все время нужно наполнять смыслом. Вот первые несколько автопробегов прошли просто по городу, потом мы уже решили сделать это с каким-то смыслом. Мы поехали на экскурсию, начали показать мемориальные комплексы, какие-то знаковые места, какие-то крупные мероприятия. Показывать, что у нас все красиво, хорошо устроено.
- Сергей Рачковский: Каждое действие нужно оценивать с точки зрения эффективности. Стоит ли овчинка выделки.
- Марат Марков: Кто у вас вообще отвечает за креативные подходы к акциям?
- Сергей Рачковский: Нет у нас такого ядра, которое сидит и которому ставится задача: ребята, придумайте вот такую-то акцию. Мы все это продумываем вместе. И если кто-то из наших членов приходит с инициативой и говорит «давайте сделаем это», и если мы видим, что это стоящая акция, то, конечно, мы поддержим. И дальше уже начинается наполнение смыслом, наполнение самой идеи. Сейчас мы планируем интересное мероприятие ко Дню народного единства, пока не будем озвучивать, но если все получится, будет круто.
- Марат Марков: Получается, что все акции, атрибутику, символику вы делаете за собственные средства? Вы работаете бесплатно? Поддержки у вас нет?
- Анна Харута: Работаем бесплатно с августа. И по сей день ничего не изменилось.
- Марат Марков: Госструктуры, общественные объединения, предприятия вас не поддерживают?
Сергей Рачковский: Там, где нужен какой-то административный ресурс, мы уже доросли, что можем прийти и сказать: давайте вместе поработаем.
- Анна Харута: Раньше, до определенного момента мы это делали (флаги, значки, символика) за собственные средства, а сейчас получается, что какая-то спонсорская помощь переводится на счет. Это идет на то, что мы дарим (силовикам, представителям разных структур, да и просто на улице). Во время пробега едет колонна, останавливается на светофоре, машет рукой, приветствует, – и браслетик, кружечку.
- Марат Марков: Дату первого автопробега вы помните?
- Анна Харута: 21 августа.
- Марат Марков: Отмечать будете?
- Сергей Рачковский: Да.
- Марат Марков: День рождения нельзя забывать, это правда. Как проходит обычный день патриота?
- Анна Харута: Иногда у нас рабочий день начинается в понедельник, а заканчивается в среду, с бессонными ночами и все остальное. У всех по-разному. Когда человек называет себя патриотом, это не значит, что он пришел с утра к станку, галстук завязал и идет в массы. Нет.
- Сергей Рачковский: Начинается с приветствия в чате, у нас есть чат большой, в котором люди общаются. Наверное, первая сотня, полторы за день – это «доброе утро, ребята, дорогие патриоты Беларуси».
- Марат Марков: Это психологически помогает.
- Сергей Рачковский: Поддержка чувствуется. Если год назад никто не понимал, что такое Telegram и зачем мне это, то сейчас без этого уже не могут, они нашли там друзей, которых они потеряли в те сложные времена, скажем так. Они находят там поддержку. Хочется сказать спасибо нашим ребятам за то, что они поддерживают наши инициативы, какие бы они ни были сложные в организации. Простые, любые, – нужно ночью куда-то подъехать поработать для того, чтобы с утра было все красиво. Зимой мы проводили акцию для людей, попавших в трудные жизненные ситуации (без постоянного места жительства). Собрали вещи, собрали продукты питания и просто с одной из администраций города наши люди ездили по местам проживания этих людей.
- Анна Харута: Людей без постоянного места жительства нужно было найти, уговорить иной раз принять пакет, объяснить.
- Сергей Рачковский: Люди сами просились: я хочу это делать, я хочу приносить пользу. Наверное, один из важных моментов в нашей деятельности и в появлении, и в становлении нашего объединения это то, что был запрос в обществе на реализацию: у кого-то амбиций, у кого-то на заполнение свободного времени. То есть люди хотели что-то делать, хотели помогать, заниматься благотворительностью, хотели работать руками на благо общества, но они не знали, куда прийти.
- Марат Марков: В 1895 году Лев Толстой написал статью «Патриотизм или мир?», она была опубликована в начале января 1896-го. Автор противопоставляет патриотизм миру, Толстой считает патриотизм вредным и стыдным понятием. Попробуйте поспорить с классиком.
- Сергей Рачковский: Насколько мне известно, были и другие статьи. «Патриотизм и правительство», «Патриотизм и христианство», где он [Толстой] точно так же противопоставлял эти понятия друг другу и выяснял, что же истинно, что первично, что вторично. Наверное, отслеживая самое известное произведение Льва Николаевича, «Война и мир», в нем четко прослеживаются линии ложного патриотизма и истинного патриотизма. Именно истинные патриоты – это те люди, благодаря которым Россия победила Наполеона. Но, опять же, это как оружие, которым неправильно можно воспользоваться и нанести какой-то ущерб. Если анализировать тот период, период постоянных войн, распрей по всему миру, постоянных конфликтов, большинство конфликтов рождалось на почве, как он говорил, патриотизма. Но, наверное, это был не патриотизм, это был нацизм, зародыш нацизма. Когда одна нация ставила себя выше другой, говорила, что мы лучше всех, мы самая лучшая нация, поэтому, ребята, давайте подвиньтесь. Сейчас патриотизм и тот патриотизм, который тогда вкладывался в это понятие, – это немного разные вещи. Давайте подумаем. Вот эти люди, которые выходили на площади и толпами ходили – патриоты они или нет? Они считали себя патриотами. Почему они так считали? Потому что им вложили в голову нужную информацию. Сильные мира сего, которые пытались каким-то способом влиять на нашу страну, вложили этим людям информацию. Вот это оружие, вот этот патриотизм, который привел к войне, по большому счету, которую, слава богу, нам удалось предотвратить. Наш патриотизм, который исконно белорусский… Давайте выделим понятие «белорусский патриотизм», потому что наше объединение называется «Патриоты Беларуси». У нас в гимне написано «Мы, беларусы – мірныя людзі». То, что мы вкладываем в это понятие, с войной никак не коррелирует. Мы любим свою страну, мы готовы ее защищать при необходимости, но мы не хотим войны, мы хотим спокойно жить, спокойно трудиться, спокойно растить детей и развиваться в этой стране.
- Марат Марков: Лев Толстой обозначал, что для того чтобы быть истинным патриотом, надо отказаться от этой части территории, от этой, от этой.
- Сергей Рачковский: У него был посыл, что, если твое государство будет слабым, и оно не сможет ни на кого влиять и победить, значит, оно не будет пытаться победить. Классика немножко не туда занесло в этой статье.
- Марат Марков: Воспитанием патриотизма в Японии занималось целое управление национальной обороны. Я вижу успехи России в плане патриотического воспитания. Британцы сейчас, не стесняясь, пытаются создать новую партию, основной программой, которой будет являться возвращение британского патриотизма. То есть она будет более консервативная, чем самая консервативная английская партия. У вас маленькие дети, вы знаете, как воспитать себе сторонников, патриотов Беларуси?
- Анна Харута: Во-первых, своим примером, конечно же. Но получилось или нет, мы уже узнаем спустя какое-то время. Поэтому так гордо сказать: «Да, мы знаем, поэтому воспитываем маленьких дочек-патриоток». Нет, так, наверное, нельзя.
- Марат Марков: Вы хоть раз брали дочь на акции?
- Анна Харута: Да, конечно. Да, она знает фамилию Президента, она знает гимн. Я ее не учила, просто у меня на звонке стоит, первый куплет гимна она может уже сама осилить.
- Сергей Рачковский: В самом простом понимании, патриотизм – любовь к Родине, то есть с чего начинается Родина? С картинки в родном букваре. Ребенок должен видеть, где он живет, на какой земле, чем славится это земля, чего достигли его предки – бабушки, дедушки. Воспитывая, объясняя и показывая, – только так, наверное, мы можем прививать патриотизм. Заставить любить нельзя, можно создать предпосылки для этого. Можно показать, какая Родина, что в ней хорошо, что в ней плохо, потому что нет идеального государства. Это стоит признавать, и всегда есть над чем работать. Только своим примером и формированием позитивного окружения можно воспитывать этих детей. Мы проводим акции, ездим в детские дома с программой, развлекаем детей, какие-то подарки привозим, просто общаемся. И когда приезжаешь в такое место, понимаешь, да, дети живут в приемных семьях (детские дома семейного типа), они, вроде бы, всем обеспечены, вроде бы все у них хорошо, но им не хватает общения, им не хватает чего-то. И мы приезжаем, разговариваем, общаемся. И после того, как уезжаешь из детского дома, подбегает к тебе девочка и говорит: дядя, а я вас уважаю. Наверное, ради такого стоит заниматься такой деятельностью.
- Анна Харута: Нельзя так сказать, что в саду мы начинаем такую патриотическую работу, воспитание, потом в школу переносим, в университет. Забываем о родителях, забываем о том, что работа должна быть в комплексе. Потому что если мы в детском садике сказали, что ОМОН хороший, он придет, ему все равно скажут, что ОМОН плохой. До определенного возраста у ребенка авторитет – родитель. Что они вложат, то и будет. Нужно начинать работу везде. Все наши участники автопробега, они же несут это в массы. То есть, они у себя на работе, среди родственников, среди коллег, свою позицию транслируют. И из этого складывается наше будущее.
- Марат Марков: Сергей, мне понравилась ваша формулировка «Бчб – символ беды». Что такое в вашем понимании санкции или Тихановская?
- Сергей Рачковский: Знаете, бывает ситуация, когда сосед соседу хочет насолить в чем-то. Один раз один сосед поздно ночью просверлил стенку, помешал спать второму. Второй обиду затаил и каждое утро в 9 часов начинает сверлить. Ему не надо сверлить, у него вся квартира в пыли уже. Дети бегают, плачут «папа, перестань сверлить». Жена говорит «я с тобой разведусь, не надо сверлить». А он сверлит, потому что у него принцип. Он хочет насолить соседу своему. Соседу сначала было неприятно, но он привык к этому. Он выходит из дома в 8:30, в 9 часов никого дома нет. Он уже уехал из этой квартиры, возможно. А тот продолжает сверлить. То есть [санкции] – это, наверное, тот инструмент, когда вроде бы что-то нужно сделать, показать свою значимость, показать свое «Я». Но вместо того, чтобы пойти на компромисс и нормально поговорить, хочется обозначить: это моя территория, это твоя, и я знаю, как тебе насолить. Тихановская – как тот флаг в руке радикала. По сути-то, флаг бело-красный – никто не станет отрицать, что у него было место в истории, но он несет негативный контекст и на данный момент в руке радикала он дошел до того, что мы вынуждены ограничивать его использование. Вот так и Тихановская, как этот флаг. Наверное, точно так же она в руке своих кураторов. Мы все понимаем, что не свои мысли она транслирует. Наверное, стоит только пожалеть ее.
- Марат Марков: Как измерить патриотизм? В Америке над каждым домом весит американский флаг. Сейчас у нас на каждом административном здании, на торговых центрах тоже висит флаг. Это критерий патриотизма?
- Анна Харута: Показатель своего рода, но, когда мы вывешиваем на административные здания, – это один момент. Когда люди вывешивают государственные флаги просто, не по принуждению, на балконы, на окна, вот это уже показатель. Там пошла установка – вывесили. И хочешь, не хочешь, он есть.
- Сергей Рачковский: Раньше, если ты в городе увидел флаг, то «а что за праздник сегодня». Не должно быть так. Вспомните, как резало глаза многим, когда начали появляться флаги на зданиях. Сейчас мы замечаем это? Мы уже привыкли к этому. Штаты, наверное, в этом плане идут впереди планеты всей. И у них флаг и на банке с орешками, на бутылке с пивом. Не будем говорить, плохо это или хорошо, – это другой вопрос. Тем не менее, самая частая фраза в американских фильмах: слава богу, что я американец. Они гордятся своей принадлежностью к этой стране, не важно, где они находятся: в Европе, в России.
- Марат Марков: Вы знаете, что неофициальный гимн для США написал белорус по происхождению, из Толочина. Берлин, по-моему. Вот это проснувшееся общество, оно способно генерировать новые творческие идеи, такие хиты, например, как патриотические песни?
- Сергей Рачковский: Нужно научиться любить свое, потому что у нас масса исполнителей, масса актеров, режиссеров, деятелей культуры, которые делают свою работу хорошо и качественно, достойны внимания и уважения. Но у нас так сложилось, что пока за границей не заметят, тот же пример Макса Коржа и многих других. Если за границей сказали, что это «хорошо», тогда мы гордимся, что это белорусы. Это проблема, с этим надо бороться. Это, наверное, часть менталитета. Поэтому у нас масса талантливых дизайнеров, исполнителей, голосистых людей.
- Марат Марков: До выборов я вывел свою формулу: «Любви к Родине много не бывает». А у вас есть своя формула, выведенная за этот непростой год?
- Анна Харута: В первую очередь, наверное, основа любой формулы – не просто любить и говорить о своей любви, а, что мы уже неоднократно говорили, что-то делать. Не просто любить Родину, а делать что-то ради нее. Это ключевой момент. И начинать нужно с себя, не перекладывать ответственность, не перекладывать обязанности. Помогать друг другу. И делать все именно во благо. Наверное, это основа, в моем понимании».
- Сергей Рачковский: Есть понятие «национальная идея», которое мы долго-долго формулируем, никак не можем сформулировать. Во многих странах озабочены этим процессом. На наш взгляд, национальная идея Беларуси – быть хозяином на своей земле, иметь право действовать и работать. Почему хозяином? Хозяином не в плане «владельцем», а хозяином – человеком, который следит за этой землей. Ведь если мы приходим в гости к хорошему хозяину, у него все на месте, у него все убрано, у него никогда не будет валяться бумажка, он знает, где что лежит, он за все отвечает и он планирует что-то.
- Анна Харута: И он не будет оправдываться, что уборщица не пришла или еще что-то. Если нужно, он сделает сам.
- Сергей Рачковский: Это настоящий хозяин. И до тех пор, пока у нас в обществе будет отношение не хозяйское, а потребительское, наверное, ни к чему хорошему мы не придем. Поэтому нужно в первую очередь вот здесь менять, это понятие. Не стесняться поднять бумажку, которая упала мимо урны, не стесняться поднять чужую бумажку, которая упала мимо урны.
- Анна Харута: В Витебске начался ураган, и люди начали убегать с площади, а некоторые остановились, потому что у нас одну из палаток, которая задействована была историко-патриотическим нашим клубом, макеты, оружие выставлены были, одежда. И палатку эту начало срывать. Люди просто навалились и держали ее, пока все не закончилось.
- Сергей Рачковский: Да, поэтому, проходя мимо и смотря, ни к чему мы не придем. Быть хозяином на своей земле – и в течение времени все у нас будет хорошо.
- Анна Харута: Я бы еще хотела добавить, что нет больших и маленьких дел. Все вместе, что тебе по силам, бери и делай. Это вот и будет формировать наше будущее.
- Марат Марков: Мне колоссально приятно, что такие люди есть в нашей стране. И мне хочется, чтобы у вас не просто все получилось и получалось, я просто благодарю вас и от себя лично, и от всего белорусского общества за то, что вы в определенный момент появились и не побоялись этого. Это крайне важно! Спасибо.
Подписывайтесь на нас в Telegram