Как известно, одним из самых ярых инициаторов начала военной операции в Ливии была Франция, и лично президент Саркози. Аналитики сходятся во мнении, что мьсьё Николя не только оказался на редкость неблагодарным (его прошлая предвыборная кампания была профинансирована Каддафи), но и теперь пытается набрать очки для предстоящей президентской гонки, куда с нынешним рейтингом просто не вписывается. А тем временем проблема ливийской войны, вернее, отношения к ней, становится причиной для внутриполитического французского кризиса.
Последняя информация из Ливии практически ежедневно появляется на передовицах главных французских изданий. И все журналисты, вне зависимости от политических убеждений, задают главный вопрос: Что будет дальше в Ливии и что сегодня на самом деле там происходит? Ведь в начале военной операции французское общество было уверено: Франция вступилась за повстанцев из Бенгази, которым не давали свободно высказываться и не разрешали свергнуть лидера страны. Западный мир, конечно же, должен был выступить в поддержку демократии. И гордились тем, что такое решение подсказал президент Саркози.
Бернард Валеро, пресс-секретарь МИД Франции: «В первую очередь, это была гуманитарная необходимость. Мы столкнулись со страной, руководитель которой угрожал уничтожить свой народ. Именно поэтому Франция, во-первых, мобилизовала международную общественность на уровне Евросоюза в Брюсселе, Совета безопасности ООН в Нью-Йорке, Совета по правам человека в Женеве, чтобы сказать Каддафи «Стоп!». Во-вторых, нашим успехом можно считать принятие резолюции по Ливии в Совете Безопасности ООН и это позволило легально решать этот важный вопрос».
Такова официальная версия, которая уже трещит по швам. Ведь две недели войны показали – объективная реальность выглядит иначе. Западная коалиция, имея на руках мандат Совета Безопасности ООН, развязала настоящую войну. С момента начала бомбардировок погибли сотни человек. И теперь французские дипломаты думают, как из этой патовой ситуации выйти с наименьшим ущербом для национального рейтинга. И завидуют Германии, канцлер которой, видимо, с чисто женской интуицией не стала втягивать свою страну в эту сомнительную кампанию.
Ангела Меркель, канцлер Германии: «Мы желаем нашим партнёрам (по НАТО) успеха, поскольку мы преследуем одни и те же политические цели. Однако мы просто придерживаемся другого мнения относительно шансов на успех этой миссии. Нужно всегда думать о том, что произойдёт в итоге. Германия выступает за экономическую блокаду Каддафи. Для меня важно, чтобы со стороны Европейского союза было введено всеобъемлющее нефтяное эмбарго».
В самой же Франции вопрос военного вмешательства в Ливию изначально был определённым козырем в предвыборной борьбе. 27 марта в стране закончилась местная кампания, которая считается генеральной репетицией президентской. Она пройдёт уже в следующем году. И, судя по результатам нынешнего голосования, правящая партия и лично Николя Саркози терпит политический крах.
Бруно Дрвески, политолог: «В ситуации, когда правительство находится в глубоком кризисе и это почти во всех секторах общественного мнения, и мы это видим на местных выборах, идея маленькой победоносной войны с целью поднятия своего рейтинга, это классический приём, который использовали всегда. Ведь это создает атмосферу мобилизации».
Для поддержания этой атмосферы, официальная позиция Елисейского дворца представлена везде. В прессе, в эфире главных телеканалов и даже в парламенте. Где три из четырёх партий пока ещё поддерживают действия Франции в Северной Африке.
Франсуа Соведе, председатель партии «Новый центр» в Асссамблее Франции: «Моя позиция по вопросу Ливии не изменилась. Наши действия были направлены на защиту населения от тирана, на предоставление им свободы выбора своего будущего. И это нормально, что вопросом заинтересовалось НАТО, а не только наша страна и Великобритания. Мы должны вместе выработать стратегию наших действий в Ливии».
Против выступают только коммунисты. Но они сейчас в политическом меньшинстве. И в парламенте и со своей позицией по Ливии. Тем не менее, многих депутатов уже беспокоит вопрос – а что делать дальше? Ведь закончить войну всегда сложнее, чем начать.
Ролан Мюзо, депутат Национального собрания: «Когда в других странах проходили дебаты по вопросу вступления в войну с Ливией, в нашей «прекрасной демократии» уделяется всего лишь несколько минут во время парламентских слушаний. Что можно думать о подобных консультациях, если наша страна уже втянута в эту войну? Мы настаиваем на том, чтобы Совет безопасности в очередной раз собрался за круглым столом. На этот раз вместе с Лигой африканских государств. Надо искать выход из ситуации».
А ещё надо искать деньги. Уже на четвёртый день боевых действий французские эксперты озаботились вопросом их стоимости. В условиях кризиса, бюджетного дефицита и политики экономии расходов вопрос отнюдь не праздный. Дотошные эксперты не унимаются: стоимость военной операции не ограничивается ценой авиационного керосина. Самое дорогое – это бомбы, боеприпасы для французских «Миражей» и «Рафали». Каждая ракета стоит 300-350 тысяч евро, – указывают специалисты. Это – цена неплохой квартиры в центре Парижа. А раз так – есть над чем поразмышлять простому французскому налогоплательщику.
Бруно Леви, главный редактор газеты «Бастилия-Республика-Нация»: «О стоимости всего этого, правительство и президент не говорят. И уже многие французы поняли, что эти действия могут дорого обойтись нашему бюджету. Конечно с точки зрения военной промышленности – это плюс, ведь мы говорим о рекламе и дополнительных доходах, но вот вопросы социального обеспечения, экономики и бюджета не выходят пока на поверхность».
Для кабинета Саркози вопрос Ливии ещё имеет и стратегический характер. Во-первых, сын Каддафи напомнил французскому президенту, что его предвыборная кампания была проведена на ливийские деньги. Во-вторых, Франция давно пытается восстановить свой авторитет мирового лидера. А тут такой случай – и обидчикам красиво отомстить, и инициировать войну. Впрочем, большинство французских политологов, действия Саркози отнюдь не одобряют.
Бруно Леви, главный редактор газеты «Бастилия-Республика-Нация»: «Всегда лучше выбирать дипломатию, чем войну. К сожалению, некоторые силы Запада и к несчастью французское руководство взяли на себя инициативу, приняли этот подтекст защиты мирного населения, который уже не выдерживает никакой критики. Там гибнут люди. Но мы понимаем, что существуют другие цели и задачи».
Прежде всего – нефть. Ведь в этом регионе свои интересы имеет французский нефтяной гигант – компания «Тоталь». Неспроста ведь во время прошлогоднего саммита Африка-Франция в Ницце французы уделили особое внимание сотрудничеству со странами, имеющими запасы углеводородов – Суданом и Ливией. И если в Судане нефтяные дела шли неплохо, то с Каддафи так, как хотелось бы, договориться не удалось. Результат – убыток французской «Тоталь» в несколько миллиардов долларов. Утраченную выгоду решено вернуть с помощью ракет. Конференция по вопросу Ливии, которая на этой неделе прошла в Лондоне, так и не дала чёткого ответа на вопрос, что будет дальше. Ясно одно: коалиция и НАТО настроены воевать до того момента, пока полковник Каддафи не покинет свой пост. И это чётко прослеживается в последнем заявлении французского министерства иностранных дел. Но удастся ли затем восстановить Ливию после войны за нефть и демократию, не может сказать никто. А вот потери французских налогоплательщиков и дальнейшее падение политического рейтинга Саркози из-за ливийской кампании, Париж, похоже, уже подсчитывает, чтобы потом сделать правильный вывод. И выбор.
Подписывайтесь на нас в Telegram