В минувший понедельник, 2 ноября, день памяти – Дзяды – отмечали католики, а в субботу, 7 ноября, – Димитровскую родительскую субботу православные. По традиции, в эти дни верующие проводят церковные службы, посещают кладбища и вспоминают предков за большим семейным столом.
Практически в каждом белорусском доме вспоминают тех, кто погиб в Великую Отечественную. К сожалению, до сих пор и в Беларуси, и в других странах ещё много могил неизвестных солдат. Прошло уже 70 лет, но поисковые батальоны и просто неравнодушные люди делают всё для того, чтобы родственникам пропавших без вести в День поминовения было, куда возложить цветы.
Медальон поисковый отряд обнаружил в Новгородской области месяц назад – в братской могиле среди останков 31 человека. В лесу, без памятных знаков и ограды. Судя по состоянию вкладыша, определить, кому он принадлежал, сейчас пока невозможно.
Сергей Колядин, участник поискового отряда (г. Москва): «Было найдено два медальона, которые удалось прочесть. Один из них принадлежит уроженцу Беларуси – Фёдору Агеевичу. Попко Фёдор Агеевич – он числился пропавшим без вести. Ребята разместили информацию, созвонились и нашли родственников. Хотим пригласить родственников на захоронение, если смогут приехать. Жива дочь, внучка есть».
Так быстро установить не только личность, но и отыскать родных погибшего бойца, получается редко. Более 70 лет назад красноармеец, призванный на фронт, мог оказаться в любой точке огромного Советского Союза.
Это фрагмент программы «Жди меня. Беларусь» (прим. ред. – см. видео), в которой наш телеканал показывал заявку на поиск родных Янкеля Шлемовича Рубинштейна. С тех пор прошло почти два года, но новостей пока нет… Янкель родился в Осиповичах, погиб в Московской области в начале войны. Его останки поисковики нашли в 2011-м – на месте падения самолёта, членом экипажа которого и был сержант Рубинштейн.
Говорят, война заканчивается тогда, когда похоронен последний солдат. И важно это, в первую очередь, для живых – родных, которые десятилетиями ничего не знали о судьбе своего отца или деда, а стремление найти сведения о бойце, чаще всего пропавшего без вести, передавали из поколения в поколение. Для многих жён красноармейцев ожидание стало спутником жизни.
Клара Стаховская, дочь погибшего 25 июня 1941 года Егора Алексеенко: «Ждала она его постоянно, а потом сын вырос. Он продолжал искать, и мне запало в душу – говорит, хоть бы знать, где он захоронен. Где его косточки лежат. Пусть я не смогу приехать, но буду знать. Работу, которую делают поисковики – это настолько важно, из 57 медальонов смогли расшифровать 11. Я б никогда не смогла – там по обрывочкам слов, там буковки какие-то… Разыскали, откуда отец призывался, там племянница осталась жить. Таким образом, это дошло до нас».
О том, что старшина Егор Михайлович Алексеенко погиб на четвёртый день войны, дочь и внуки узнала спустя более 70 лет. Год назад неучтённое захоронение нашли случайно – в районе Слонима прокладывали теплотрассу и наткнулись на останки, как оказалось, времён Великой Отечественной. А дальше началась трудная работа – вернуть погибшим солдатам имена.
Эта территория в гродненском микрорайоне Фолюш – самое крупное в области захоронение советских солдат, раскопки которого ведут четыре года. В начале Великой Отечественной войны здесь располагался так называемый Шталаг №324 – пересылочный концлагерь, площадью
Павел Нестерович, военный комиссар города Гродно и Гродненского района: «По имеющимся сведениям, через этот Шталаг прошли 36 тысяч военнопленных и гражданского населения, порядка 14 тысяч умерли и погибли за эти три года. В этом году поисковиками были обнаружены останки 1115 солдат ,11 жетонов военнопленных, 22 медальона красноармейцев».
Павел Галецкий, командир первой специализированной роты 52-го специализированного поискового батальона Вооружённых Сил Беларуси: «Находили сопутствующие поисковым работам находки – это пуговицы красноармейцев, находили личные вещи – ложки, гребешок, монеты, то, что у военнослужащих оставалось в карманах».
Если на личных вещахсолдата написаны фамилия, инициалы, есть вероятность восстановить личность. Но самое важное – найти заполненный медальон военнослужащего. И если он сохранился – большая удача.
Александр Лугин, ведущий специалиступравления по увековечениюпамяти защитников Отечества и жертв войн Вооружённых Сил Беларуси: «Эбонитовый футлярчик, откручивающийся, сюда вставлялся бумажный вкладыш. Карандашом они заполняли сведения о себе. Те неучтённые воинские захоронения, что мы находим, медальоны, устанавливаем данные – а он числится без вести пропавшим. Возвращаем имя, находим родственников».
Управление по увековечению памяти защитников и жертв войн – место, куда направляются все найденные медальоны и награды – по их номерам тоже можно установить личность. Работают специалисты и с сайтом ОБД-мемориал – это, по сути, общедоступный через Интернет банк данных. Здесь оцифрованы архивные документы – доставшиеся России после распада СССР.
Александр Лугин, ведущий специалиступравления по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войн Вооружённых Сил Беларуси: «Вот такая карточка военнопленного, указан номер – 481, и вот имя – Гуржий Терентий Иванович. Умер 19 января 1942 года».
Терентий Иванович – одна из тысяч жертв Шталага 324. Его родных тоже удалось найти – в Украине. И каждый такой результат для поисковиков – достижение.
Александр Лугин, ведущий специалист управления по увековечениюпамяти защитников Отечества и жертв войн Вооружённых Сил Беларуси: «Ну, вот смотрите – в этом году обнаружено 50 медальонов. Это достаточно много. Нам удалось из 50-и 18 прочитать. У некоторых были пустые – вообще не заполненные. У военнопленных встречается в медальоне вообще – иголка с ниткой. Вы понимаете, когда зима, холод, он в этой дерюжке. Ему было важнее заштопать её, чтобы живому остаться».
Неучтённые воинские захоронения – это чаще всего огромные братские могилы без опознавательных знаков. Сколько там человек? Кто они, когда и как погибли? На эти вопросы ищут ответы не только поисковики, но и судмедэксперты.
Николай Дегтярёв, медицинский судебный эксперт Государственного комитета судебных экспертиз: «Методики для определения пола, возраста, роста, требуют сложных математических расчётов, поэтому мы создаём специальные компьютерные программы для этого. Иногда в комитете проводятся фотосовмещения и установление прижизненного облика, но чтобы это применить – надо чтобы совпали все параметры, чтобы делать совмещения. Используют наши данные – раса».
Не только СССР, но и страны Европы – территория, где сражались солдаты Красной Армии, куда вывозили военнопленных и узников концлагерей, и где они остались лежать навечно. Найти среди них белорусов и привезти землю с их могил на родину – в символическую крипту храма-памятника Всех святых – цель проекта духовенства, военных историков и журналистов.
Анатолий Шарков, доктор исторических наук: «Важно, чтобы было место – куда прийти, положить цветок, помолиться».
Доктор исторических наук, профессор Анатолий Шарков и журналист Елена Хорошевич исследовали около 50 мемориалов и воинских кладбищ. Книга «Жить и помнить», пожалуй, не итог этой работы, а её начало. Авторы уже опубликовали 769 имён белорусских солдат и офицеров, захороненных за границей. В уникальное издание – по сути, подробный путеводитель по местам захоронений – вошли архивные документы, фотографии и даже письма.
Анатолий Шарков, доктор исторических наук: «Например, концлагерь Цайтхайн – там захоронено более 70 тысяч советских солдат. Среди них мы установили 600 белорусов».
Сезон раскопок неучтённых воинских захоронений в этом году уже практически завершён. Но для поисковиков работа не останавливается – постараться вернуть погибшим солдатам имена, найти их родных – то, ради чего сотни неравнодушных людей каждый год выезжают на раскопки.
Клара Стаховская, дочь погибшего 25 июня 1941 года Егора Алексеенко: «Это такое эмоциональное состояние – не могу вам передать, по крайне мере, я знаю – у меня отец, и я присутствовала на его похоронах. Я смотрю на фотографию и говорю – папка, я знаю, где ты похоронен…»
Подписывайтесь на нас в Telegram