У минчанки Ирины Жихар три раза диагностировали рак. Три раза эта мужественная и мудрая женщина упорно боролась за жизнь. Рак отнял много сил, но помог понять важные вещи. Как не отчаяться, когда одна из самых непредсказуемых болезней «приходит» снова и снова? Как принять вызов и жить дальше? И где найти ответ на самый главный вопрос: «Для чего мне это дано?» ONT.BY публикует удивительную историю Ирины Жихар, которая помогает онкопациентам поверить, что рак – не приговор.
Если бы Ирина не перенесла рак, возможно, в Беларуси до сих пор не было бы одной очень важной и нужной организации – Центра поддержки онкопациентов «Во имя жизни». Именно она стоит у его истоков, именно она однажды поняла, что цель ее жизни – помогать.
«В 27 лет у меня была опухоль очень пожилого человека»
– В 1994 году мне было 27 лет, когда поставили онкодиагноз – рак околоушной слюнной железы. 3-я стадия. О нем я узнала случайно – из карточки. Ведь в те годы онкодиагноз пациенту не говорили в глаза, просто сообщали «у вас предраковое состояние, но будем лечить, как рак». Это было связано с тем, что тогда, 30 лет назад, рак в основной своей массе был неизлечим. Наверное, таким образом врачи щадили чувства пациента. Моя опухоль была редкой и характерной для очень пожилых людей. Видимо, двухлетняя работа в чернобыльской зоне дала о себе знать вот таким неожиданным образом.
Лечение Ирины проходило в три этапа: облучение-операция-облучение.
– Я была уверена, что врачи после операции придут и скажут, что они ошиблись, что лечение прекращается, и я с радостью отправлюсь домой с хорошей новостью. Мои надежды не оправдались. И это оказался самый трудный момент. И в целом – поворотный. От бессилия и отчаяния я выла в Боровлянском лесу. Процесс принятия, что ты не можешь контролировать свою жизнь, да и то, что сама жизнь может очень скоро закончиться, проходил трудно. К счастью, тогда не было интернета, и я не могла прочесть все то, что было известно про мой диагноз. Не знаю, нашлись ли бы тогда силы на борьбу. Я только видела глаза моей мамы и моих друзей, и они мне давали вдохновение делать то, что я делала. Я изменила питание, стала делать зарядку, контрастный душ. Год очень строгого образа жизни.
Когда у Ирины обнаружили рак, она работала учителем в школе. Но после болезни стало невозможно разговаривать, не то что преподавать – была сильная сухость во рту. Приходилось постоянно пить воду. МРЭК установила инвалидность. Комиссию пришлось уговаривать, чтобы дали рабочую группу.
– Начинала говорить – и у меня мгновенно все пересыхало. Поэтому меня на год освободили от уроков. Я прекратила преподавательскую деятельность и осталась на кружковой работе. С детства была увлечена игрой «Что? Где? Когда?», в своей школе проводила такие игры. Неслучайно, когда Борис Бурда приехал в Минск, чтобы развивать эту игру в Беларуси, я оказалась рядом. Но болезнь разрушила все мои планы. В итоге я ушла из школы.
Потом были другие места работы. Но о своих диагнозах нанимателям Ирина не говорила.
– Я часто работала по договору подряда, потому что онкопациенты – непривлекательные работники. Очень много стигмы в обществе, нас боятся наниматели. Вроде как нежильцы, ненадежные.
«У меня оказался агрессивный рак молочной железы»
Второй онкодиагноз Ирине Жихар поставили в 2008 году. Рак груди 2-й стадии. Биопсия не показала раковых клеток, но и не исключила их. Во время операции врачам пришлось делать экспресс-диагностику.
– Первое, что я услышала, проснувшись после наркоза: «У вас рачок». Помню свою скупую слезу. Была уверена, что во второй раз со мной этого не случится. Рак молочной железы оказался агрессивным. После операции я прошла восемь курсов химиотерапии, от которой болели кости, мучила рвота, падали лейкоциты. Сил не было. Потом было облучение, таргетная терапия, гормонотерапия… Пришлось разрабатывать руку, которую после операции вообще нельзя было поднять.
Страх перед тяжелым и длительным лечением вдохновил на воплощение детской мечты – научиться играть на гитаре и петь.
– Чтобы справиться с нервами в период химиотерапии, я взяла гитару. Ведь онкодиагноз – это всегда вызов. Нужно пройти этап, когда ты разрушилась до основания, а затем собираешься, как пазл. И это возможно только тогда, с моей точки зрения, когда есть ответ на вопрос «А зачем я в этот мир пришла?». Благодарю Бога за то, что Он дал мне трудные детство и юность, которые я переживала с любящей мамой и друзьями. Это научило меня не пасовать, а принимать вызов, потому что онкодиагноз – это сродни спорту: если хочешь добиться мало-мальского результата, нужно прыгать выше себя. У меня было три рака. И ни один из них до диагностики не болел. Но длительное и травматичное лечение, его последствия остались на всю жизнь. Психологически это сложно принять. Нужно пройти очень долгий путь, чтобы набраться терпения.
«После третьей болезни я потеряла голос»
В 2017 году во время планового осмотра у Ирины Жихар в третий раз обнаружили онкозаболевание – рак щитовидной железы 1-й стадии.
– Меня направили в Минский онкодиспансер. Операция оказалась сложной технически, но радиотерапия не понадобилась.
Болезнь, как ведьма из «Русалочки», забрала у главной героини голос. Но в отличие от мультфильма, без ее согласия. После операции Ирина не могла говорить. Чтобы вернуть голос, потребовалась медицинская реабилитация.
– В ход операции неожиданно вмешалась первая болезнь. Из-за нее получился левосторонний парез. И, как следствие, пропал голос. Два месяца я очень активно занималась его разработкой. Сейчас и говорить, и петь так, как раньше, не могу. Но небольшими «порциями» получается. Зато лучше стала слушать людей.
«Мой путь научил меня ценить ближних»
– Чему меня научил этот путь? В первую очередь, тому, что ни я, ни кто-то другой – не исключительные личности. Ушло чувство превосходства, которое у меня было в сердце по отношению к некоторым людям. Я поняла, что каждый живущий – ценен, уникален и не мне решать, насколько. Моя задача – найти себя в этом мире и не делать это за чужой счет.
В 2010 году Ирина потеряла своего самого дорогого человека – умерла от рака ее мама. Болезнь была запущена. Собственных сил не хватало, чтобы пережить этот невероятно трудный период. Ирина начала искать группы поддержки. Но в Беларуси их не оказалось. В то время получилось познакомиться с опытом работы датского онкологического общества, и тогда стало понятно, что делать и как жить дальше.
Сегодня Ирина Жихар возглавляет социально-просветительское учреждение «Центр поддержки онкопациентов “Во имя жизни”». Оно существует на добровольные пожертвования и спонсорскую помощь. В нашей стране такое объединение, где онкопациентам и их родным оказывают психологическую, социальную, правовую помощь, пока единственное. Это место, которое дает человеку с диагнозом «рак» надежду.
– Сегодня медицина очень сильно продвинулась в лечении онкозаболеваний. Если в 70-80-е годы большим достижением химиотерапии было продление жизни больного на месяц, то сегодня с 4-й стадией люди живут не недели и месяцы, а годы. Совсем на другом уровне развита психотерапия и психология. Без них качество жизни онкопациентов было явно ниже. Главное – найти свои точки опоры и полноценно жить каждый день здесь и сейчас. Если не получается твердо стоять на ногах, обращайтесь к нам в организацию. Постараемся помочь и поддержать.
ФОТО из личного архива героини
Подписывайтесь на нас в Telegram