Между первым и вторым, как правило, десять минут. Ещё пять – и третий. Однако этого звонка мы ждали пару сезонов. За кулисами шептались: мол, finitа la премия, поиграли и хватит. Однако оргкомитет просто выдержал паузу. После скандала 12 ноября.
Два года назад ситуация была почти, как в кино. Самый Большой театр, самая дорогая постановка («Аида» почти за миллиард рублей), семь номинаций… И ни одной статуэтки. А ещё Гран-при – гродненским куклам! Можно ли сравнивать оперу с драмой? – также доносилось эхом в Минкульт.
Борис Светлов, министр культуры Беларуси: «У тым ліку гэта было тым штуршком, які як раз і вымусіў нас пераглядзець палажэнне па правядзенні гэтага конкурса. На мой погляд, мы прыйшлі да больш справядлівага вырашэння гэтай справы, чым яно было».
Обновили отечественную Премию, говорят, по образу и подобию российской «Золотой маски». Там жюри два: в драме и музыке (к этому ещё вернёмся). Судят – известные все лица. Например, режиссёр, худрук прославленной «Александринки» Валерий Фокин. У нас сразу думали вовсе отказаться от представителей театров. Мол, ничего личного.
Николай Пинигин, художественный руководитель Национального театра им. Янки Купалы: «Я баюся, што ствараецца сітуацыя, пры якой можна кіраваць журы. Хаця не ведаю: таемнае галасаванне ў рэшце рэшт».
Такова реакция некогда члена большой коллегии. Один из самых титулованных режиссёров страны уверен: когда решали 112 академиков – вместе – результат был непредсказуем, но качество гарантированно. При этом достижением третьей Премии Пинигин считает разделение жюри по секциям. Их три. То самое, наше отличие от «Золотой маски».
Ирина Дрига, первый заместитель министра культуры Беларуси: «Отбор финалистов, участников Национальной театральной недели, осуществляли отборочные комиссии по музыкальному театру, драматическому театру и театру кукол».
Если театр начинается с вешалки, то его участие в Премии – с заявки. Их было 37 от 28 коллективов. Причём четырёх частных. Прошёл лишь один.
В этот раз основной реквизит жюри отнюдь не театральный бинокль. Скорее, 3D-очки. Ведь 35 экспертам нужно рассмотреть и большие, и малые формы. Внимание вплоть до того, как костюмчик сидит.
Из 21-го спектакля – столько, кстати, и новых номинаций – только 9 финалистов поставлены в регионах. Точнее даже в областных центрах. Нет в программе Национальной театральной лицедеев Бобруйска, Мозыря, Слонима. Так, в драме разыграли 11 спектаклей.
Вадим Салеев, театральный критик: «Я ўваходжу ў журы Драматычнага тэатра. Ведаеце, і там ёсць такое палажэнне, што дэбют рэжысёрскі павінен таксама адзначацца, як вы кажаце, статуэткай. Справа ў тым, што мы пералічылі нашы намінаваныя спектаклі, і мы бачым, што няма рэжысёра да 35 гадоў. Думалі, можа перадаць гэта ў іншую секцыю. Але нам палажэнне забараняе».
В афишах замечена явно «дефицитная» группа. В категории «Театр кукол» номинанты сразу двух возрастных категорий: «5+» и «18+». Причём из 6 спектаклей для третьего поколения зрителей только два.
Людмила Громыко, театральный критик: «В том же Могилёвском театре кукол есть замечательные спектакли для детей, которые, к сожалению, не были выставлены театром. И здесь, наверное, нужно говорить не о том, почему у нас, собственно, худосочная программа, а о принципах отбора».
Думайте сами, решайте сами и в категории «Лучший спектакль балета». Заявлен «Витовт» Большого. И всё! А что же в жанре мюзикл? Тут «Софья Гольшанская» – одна, совсем одна. Утешает «Опера». Здесь финалистов двое: «Летучий голландец» и «Риголетто» снова Большого. Их, кстати, отслушали за месяц до официального начала премии.
Екатерина Дулова, ректор Белорусской академии музыки: «Оргкомитет просто с уважением отнёсся к репертуарной политике театров. К тому, как им удобно показать спектакли. В этом даже есть и какой-то свой глубинный смысл. Потому что когда отодвинешься от события, становится более рельефно, понятно».
На всю страну два музыкальных театра. У каждого в столице свои подмостки. А что же делать тем, чья база за МКАДом? Осенний марафон гостей приняли кукольный и Купаловский. Первая сцена Беларуси – хозяйка Церемонии этого года. Здесь софиты горели всю неделю. Без антракта.
Николай Пинигин, художественный руководитель Национального театра им. Янки Купалы: «Мы падчас гэтага конкурса граем на сцэне Дома афіцэраў спектаклі, каб не пайсці ў мінус у фінансавым сэнсе і па колькасці. У нас арэнда там, канешне, безумоўна. Для дзяржаўнай ўстановы ўсё ж такі не такая вялікая, як для камерцыйных».
Сейчас попечительские советы – постоянные – есть в двух театрах: Большом и Купаловском. Хотелось бы явление сделать традицией. Как стимул – абсолютно новая номинация «Меценат года». Правда, само понятия «меценат» законодательно в Беларуси не закреплено.
Ирина Дрига, первый заместитель министра культуры Беларуси: «Есть Указ Главы государства №300 “О безвозмездной спонсорской помощи”. И по сути своей этот Указ несёт как раз таки такой “меценатский” характер. Потому что он предлагает эту помощь безвозмездно».
Поцелуи, объятья с номинантами – это лишь часть публичной профессии. Три жюри держались до третьего звонка. Не разглашая свой выбор. Впрочем, согласитесь, самое интересное – это не кто какой приз увёз, а как всё это происходило. «Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого» – слова Гюго проверены временем. Следующего «Аиста» ждём через два сезона.
Подписывайтесь на нас в Telegram