Срежиссированный инфошум западных медиа по Украине ожидаемо начинает спадать. Ведь европейскому потребителю контента надоело постоянно читать про проблемы Киева, плюс они уже и сами лучше разобрались, что и почему происходит. И в этом затишье голос подали белорусские беглые – правда, они бы предпочли, чтобы по одной острой теме их очередной конфликт остался незамеченным.
Была или нет зимой 2020-го в вильнюсском центре беглых попытка организации убийства? Сенсационный слив телефонных переговоров двух заговорщиков наделал немало шума в оппозиции, и там теперь пытаются разобраться, кто за кого. Главного, впрочем, беглые так и не видят.
Мы отлично поговорили с Президентом и обсудили многое. В силу специфики своих интересов, я спрашивал у Александра Григорьевича и про беглых, и про наших беглых – а там есть и наши, и про работу спецслужб, и про разведку. Я надеюсь, все понимают, что не все из ответов Главы государства было для широкой публики, хотя и меня ответы ой как порадовали. Но – пока не время, говорит Александр Лукашенко. Вообще сделать что-то вовремя – это искусство. Владеют им не все. Вот у беглых сейчас, о которых мы забыли, новый виток игры «найди того, кто работает на КГБ», а поводом стала аудиозапись телефонного разговора двух экс-милиционеров, обнародованная пару дней назад, где обсуждалось покушение на убийство. Хотя сам разговор был еще в декабре 2020-го. И зрители из числа наших оппонентов не могут понять, почему эта запись опубликована только сейчас. Мы поможем. Меня зовут Игорь Тур, и я дополню тему.
Коротко напомним действующих лиц, о которых все давно забыли. Игорь Макар, экс-милиционер, который когда-то где-то нашел какой-то компакт-диск, носился с ним, как с писаной торбой, пытаясь продать, не продал – и в 2020-ом попытался стать политиком, не стал и пропал. Всплыл недавно. Павел Кулаженко, экс-милиционер, который после побывки в США сильно невзлюбил Беларусь, убеждал, что власть нужно менять с оружием в руках. А когда не вышло – то же самое, то есть кровь и оружие, культивирует уже по теме Украины, относительно успешно монетизируя словесную агрессию в финансовые пожертвования. И Андрей Стрижак, человек, организовавший несколько якобы фондов помощи пострадавшим всем от всего, куда люди какие-то деньги жертвовали, но деньги нещадно воровались, как и финансы от зарубежных фондов. Но на подпитку офиса Тихановской и самой Светланы какие-то суммы оставались.
Так вот, Макар на неделе опубликовал фрагменты аудиозаписи своих телефонных разговоров с Кулаженко, где двое беглых граждан обсуждали шантаж неким компроматом третьего, то есть – Стрижака.
Павел Кулаженко: «Да, поэтому надо вот, надо, опять же, нам компромат этот собрать тихо, в течение недели-полутора. И самое главное в этом компромате – чтобы там был состав преступления».
План, который предлагает Кулаженко, простой: им нужны на что-то деньги, они с Макаром приходят к Стрижаку, показывают компромат – и если не хочешь, чтобы мы передали компромат куда надо, гони деньги.
Павел Кулаженко: «Желательно как можно больше собрать информации о том, где содержатся деньги, как поступает весь этот денежный оборот, чтобы точно обладать более точной картиной того, что у него есть – и в каком виде».
На всякий случай предлагалось заранее написать и заявления в компетентные органы: и Литвы, и Латвии, и Польши, и даже в, цитата, «какой-нибудь Интерпол». При этом, решают две крыски, важно исключить попытки Тихановской встать на защиту Стрижака. Более того, Тихановская от страха потери финансов должна была откреститься от фондов Стрижака. Мол, ой, мы не знали, это ужас какой-то, мы не виноваты, Стрижак мерзавец, воровал. Но тут же предлагался и выход.
Павел Кулаженко: «Соответственно, она говорит: «Да, мы потеряли фонды, но у меня для вас хорошие новости, потому что мы сейчас открыли новые фонды, мы начинаем собирать деньги».
И это все – типичная схема рэкета и рейдерского захвата денежной точки из 90-ых, что вообще цветет и пахнет в оппозиции, и все это прекрасно знают. Но тогда, в конце 2020-го, выносить сор из избы никому не хотелось. Потому что все делали вид, что они вообще-то заботятся о Беларуси, а публичная грызня, мол, испортит впечатление. Но если бы шантаж компроматом не сработал, то Кулаженко с Макаром были бы готовы и к «форсированному варианту». Под этим имеется в виду убийство Стрижака.
Игорь Макар: «Подожди, но ты же говорил, что можно там типа его или со «стволом», или каким-то ядом…»
Павел Кулаженко: «А, ну это последний… Форсированный вариант».
Игорь Макар: «А, это если типа это не сработает, да?»
Павел Кулаженко: «Да-да-да-да-да-да. Соответственно, форсированный вариант, скорее всего, будет иметь место быть, если первый вариант не пройдет».
Игорь Макар: «То есть, если первый вариант не проходит, тогда лучше с этими ядами сделать, да?»
Павел Кулаженко: «Да-да-да-да-да, там форсированный вариант».
Это, конечно, дикость – но, забегая вперед, уж пусть простит меня тезка за его инсайд, это не единственный разговор, где в 2020-ом беглые обсуждали чье-то убийство. Так вот, после слива этих аудио в оппозиции началось бурление – а было ли такое? А почему? А зачем? А зачем Макар записывает разговоры? А что еще записал? И, наконец, почему опубликовал только сейчас? Спрашивали и самого Макара в разных интервью – он налил общефилософской воды, конечно, но, среди прочегорассказал, что в вильнюсской оппозиционной тусовке все – под жесткой крышей команды Тихановской, там нельзя и пискнуть что-то против, и вообще – диктатура похлеще, чем у Лукашенко, поэтому Макар, живший в Литве, бизнес строит в Польше. А еще Игорь сказал, что опубликовал лишь самые безобидные фрагменты разговора, а от остального, того, что еще в загашнике, у всех волосы дыбом встанут.
Я еще раз попрошу прощения у тезки за слив, но, насколько мне известно, в тех же разговорах обсуждалось и убийство Франока Вечерко. Но не суть. К сути вообще там не подобрался никто, и не только там.
Кроме – одного телеграм-канала, который к новости об инциденте сделал одну маленькую, но очень важную приписку, хоть и зачем-то придумал, что Кулаженко был в охране Лукашенко, а это неправда. Приписка эта следующая: «Попытку ликвидации учредителя фонда связывают с утечкой сведений о всех донорах. У правоохранителей Беларуси есть поименный список всех жертвователей. В секретной базе много россиян, украинцев и влиятельных иностранцев. Обнародование сведений может привести к громким отставкам в Европе».
Именно флешка или гаджет с именами и фамилиями тех, кто отправлял деньги на бунты и погромы в Беларуси, интересовали Кулаженко, а не деньги. Послушайте еще один фрагмент разговора – и убедитесь.
Павел Кулаженко: «Может, у него флешка где-то есть, может, с его личного девайса – там будет вопрос пароля только. То есть электронные кошельки эти, биткоин-кошельки – они обычно привязываются на девайсы конкретно».
Информация эта может стоить гораздо больше 5 сворованных Стрижаком миллионов долларов. Ведь этой информацией можно шантажировать. Но условная флешка с данными была у Стрижака в Вильнюсе, то есть – у литовских спецслужб, так или иначе – европейских. А Кулаженко аффилирован с польскими спецслужбами, то есть – американскими, и он вообще прилетел из США. И кто в конце 2020-го пользовался бы этим добром, Вашингтон или Брюссель, когда готовились санкции, было очень важно обеим сторонам. И вопрос – почему сейчас?.. У меня вопрос к беглым – а почему все уверены, что это именно Макар нажал кнопку записи разговора? Потому что Макар так сказал? Да бросьте вы, мы все знаем, что балабол он еще тот. Допустите вероятность того, что разговор записан… не его участниками, а кем-то третьим. Тем более, что (поинтересуйтесь у своих кураторов) дистанционно установить на ваш смартфон программу для прослушки разговоров не сложно. И допустите вероятность, что разговор записан, скажем, кем-то в Беларуси, и что именно он отправил аудиофайл Макару. Враг моего врага – мой друг. А еще – допустите вероятность, что у белорусских силовиков действительно есть поименный список всех протестных жертвователей – а там фамилии из Европы, из США, из третьих стран, из России, из Беларуси. И наверняка же есть и громкие имена, и неожиданные, скажем так… И если этот список у нас есть – подумайте, что и как мы можем с ним сделать. А почему сейчас?
Потому что сейчас – вовремя. А вовремя – это искусство. Меня зовут Игорь Тур, и я дополнил тему.
Подписывайтесь на нас в Telegram