Что на самом деле происходит на Игналинской АЭС? Станцию продолжают выводить из эксплуатации еще с нулевых. Она стала разменной монетой для Евросоюза и Литвы. Решено было все снести и захоронить. Для этого начали строить разные могильники и не всегда успешно.
Инциденты, которые руководство станции старалось скрыть, череда коррупционных скандалов, а теперь еще и конфликт с сотрудниками. Наталья Тарасюк дополнит тему.
Вы знаете, какая связь между Литвой и «Северными потоками»? В смысле? – спросит кто-то. Прямой вроде бы нет. Трубы. Но связь есть.
Литовские власти лучше всех знают, что произошло на самом деле на прошлой неделе. Политики и отставные разведчики яростно доказывали, что это выгодный России (кого же еще принято обвинять во всех газовых грехах?) «террористический акт» и «диверсия». Хочется сказать одно: им бы с таким рвением комментировать прессе и расследовать собственные утечки. С Игналинской атомной станции. Много ли утекло и что? Стоит дополнить тему.
Сегодня 12 лет, как на станции «пролили» почти триста кубометров азотной кислоты и перманганата калия. Это шесть железнодорожных цистерн! Но радиоактивную пену в мешке не утаишь, о ЧП узнала пресса, которая писала, что всю эту вытекшую жидкость работникам пришлось убирать вручную, куда-то сливать. И нет гарантий, что все это не попало в грунтовые воды.
Подождите, скажете вы. Игналину же вроде бы закрыли… Наверное, так думают многие. Нет, там работают люди – почти две тысячи человек, которые станцию выводят из эксплуатации. Источник собственной электроэнергии, которой хватало почти на всю страну, повод для гордости в советское время и жертва, которую литовцы бездумно заплатили за призрачный евросоюзный рай. С двумя атомными реакторами Литву не брали в ЕС. Нужен был испытательный полигон и коррупционная яма, как оказалось позже.
Первый реактор остановили в 2004, второй – в 2009. Литва решила, точнее ЕС сказал, что нужно все разбирать, распиливать, захоранивать. Если очень упрощенно, то на территории АЭС решили построить для разного рода отходов несколько могильников – поверхностных и глубинных. Стали избавляться от отработавшего ядерного топлива с горем пополам. Почему так? Из второго реактора его стали выгружать в 2009. И тогда, по мнению массмедиа, решили сэкономить – и слили заодно и воду. Началась коррозия, которая и привела к ЧП в 2010-м.
Стало понятно, что Литве дали в руки опасную «ядерную» погремушку – это как ребенку спички. Топливо грузили в спецконтейнеры и отправляли в хранилища. Первое наземное построили в нулевых, в 2017 году – второе. Но что-то пошло не так. Весной 2018 года литовская пресса узнала о новом инциденте, который на станции упорно скрывали. При извлечении радиоактивных отходов из старых хранилищ и переносе в новые выяснилось: фон зашкаливает, купленные контейнеры для отходов не годятся. Станция после статьи все же выпустила комментарий: во время испытаний 31 декабря 2017-го произошли «определенные неполадки», испытания остановили. Замалчивать любую утечку на Игналинской стало системой. Но, видимо, чтобы усыпить бдительность граждан, станция все же сообщила об инциденте 1 апреля 2018-го. Часть одной сборки отработавшего ядерного топлива отцепилась от подъемного механизма и осталась на дне горячей камеры. Архив новостей за 2018 год на сайте Игналинской АЭС не доступен.
Кстати, за год до этого канализация города Висагинаса (вблизи его и находится станция) загрязнилась тритием. Это радиоактивный изотоп водорода. Объяснять жителям, почему его взялось вдруг так много, власти не стали. Но люди поняли, что тритий, скорее всего, со станции. И такие бреши и «серые зоны» касаются не только технической стороны и безопасности, но и финансовой. В 2012-м в Минюсте США рассказали о взятках, которые руководство Игналинской станции брало от американской компании.
Лауринас Рагельскис, блогер (Литва): «Руководство проекта по закрытию Игналинской станции берет взятки, так это даже… не взятки, а подарки, чтобы принимали нужные решения. Они закрывать могут еще 50 лет. Им пока деньги капают, они ее будут 50 лет закрывать, закрывать и закрывать, а мы надеемся, что ее запустят заново».
В 2018 году прокуратура Литвы отправила в суд дело против бывших руководителей станции. Их обвиняли в махинациях с аукционом. Да, вы не ослышались. Имущество станции распродают с молотка. «Навариться» на этом решило руководство и две зарубежные компании и – сговорились. Победителем торгов стала немецкая фирма «Сипра», которая закупила зараженный металлолом. Но быстро стало ясно, что отправить такие медные трубы в Германию нельзя. Компания договорилась со станцией на якобы их очистку. Какой был радиационный фон у этого лота и как на станции «отмывали» трубы? Никто точно не знает, но немецкая компания стала судиться.
Только в сентябре этого года суд признал закупку недействительной. Но металл продают до сих пор. На сайте висит типовой договор на покупку. Откуда этот металл и какой у него фон – такой информации нет.
Кристина Ушева, научный сотрудник лаборатории Института ядерных технологий БГУ: «Хотелось бы, чтобы они предъявляли это. Какой фон, какой уровень радиоактивности от данного металла, опять же, сколько он облучался, когда. Когда известны данные, где, когда, сколько и чем (какими источниками) облучался, можно высчитывать, какой сейчас будет фон. Желательно, чтобы эта информация была представлена при продаже такого материала».
Т.е. говорить о какой-то прозрачности и безопасности процесса не приходится. Стоит сказать, что суды и банкротства, уходы подрядчиков – это привычное дело для Игналинской станции. Работы откладывают, ищут новых исполнителей, требуют больше денег от Евросоюза, который и платит за демонтаж. Есть еще кадровая проблема.
В сентябре профсоюз рабочих поругался с руководством станции. Полсотни человек собирались уволиться. Нужны постоянно слесари и сварщики. Есть текучка. Литовская пресса стала задаваться логичным вопросом: что вообще происходит на станции и кто там работает? Насколько квалифицированные люди? Еще один важный момент – что там пилят и как сортируют.
«Очень много радиоактивных отходов. Измерить каждый мусор, каждый кирпич дозиметром или детектором невозможно», – признается в интервью Марина Константинова. Но самая большая проблема – это глубинный могильник. «С ним придется поломать голову, чтобы сделать это безопасно», – добавляет ученый.
Нужно понимать, что наземных хранилищ для контейнеров с ядерным топливом хватит только на 50 лет. И это только в теории, а дальше нужно их перевозить в глубинный могильник. И туда же планируется свозить металлические конструкции реакторов, части топливных сборок, стержни управления и графитовую кладку реактора. И с этим сложнее.
И не последняя. Не «разольют» ли еще отходы по дороге из Вильнюса в Висагинас? Рядом с литовской столицей решили закрыть хранилище радиоактивных отходов и все перевезти. Даже объявили тендер, но что-то желающих продать емкости для транспортировки пока не нашлось. В чем повезут – вопрос открытый.
Знаете, есть такая фраза. Реакторы не ошибаются, ошибаются люди. И может, руководству станции и литовским властям стоит говорить о своих ошибках открыто, когда еще можно что-то исправить. А пока Литва – это пример того, когда попадаешь под влияние плохой компании, отключаешь голову и создаешь проблемы своим близким...
Подписывайтесь на нас в Telegram