Кто такой военный комиссар в Беларуси? Зачем в августе во время попытки госпереворота настоящий полковник поехал не к солдатам, а к рабочим? И простые объяснения на неожиданных примерах, что такое государственность, патриотизм и независимость – в программе «Марков. Ничего личного». Гость – Андрей Кривоносов, самый известный военный комиссар Беларуси.
- Кто такой Андрей Владимирович Кривоносов?
- Если кратко, то это гражданин и патриот Республики Беларусь. А если рассказывать про свой жизненный путь, то я обычный ребёнок из семьи военнослужащего, который ничего не видел, кроме отца в погонах и армии, поэтому именно с самого детства я хотел быть военнослужащим. Повезло, что мой родной брат, два моих двоюродных брата, они передо мной прошли этот путь обучения на профессионального военнослужащего. И мне уже некуда было деваться.
- Все полковники?
- Да.
- У меня вызвал уважение тот факт, что у вас три сына.
- Это недоработка наша с супругой, потому что я планировал пятерых детей. У меня супруга из многодетной семьи, у неё в общей сложности три брата и их пять сестёр. Вы же представляете, как прекрасно, когда в отпуске собираются все дети, внуки. Это большое воинское подразделение, хотя у всех разные профессии и специальности.
- А сыновья сейчас где?
- Отслужили они в армии. Старший сын сумел дослужиться до прапорщика, потом уволился. Средний подумал, что «не хочу быть военнослужащим, как папа», и поступил на военную кафедру. Закончил её и подумал, что на этом долг родине он отдал. Оказывается, не тут-то было. Президент создал указ, в соответствии с которым призыву подлежат и офицеры запаса. И он пошёл выполнять свой долг.
- А третий?
- Третий сын сейчас учится в местном Гомельском кадетском училище, ещё полтора года ему учиться. Надеюсь, что этот парень пойдёт по моим стопам.
- Это во многом зависит от вас. Андрей Владимирович, военный комиссар – это кто?
- Если говорить кратко и официально, то военный комиссар – это руководитель местного органа военного управления, тот, кто занимается военно-мобилизационной и учётно-призывной работой. Это представитель Министерства обороны Вооружённых Сил на административной территории.
- То есть вы в Гомельской области представитель Министерства обороны?
- Да, потому что там у нас частей не так много, и по совместительству я там являюсь начальником гарнизона, потому что моя должность наиболее высокая по положению, чем остальные должности командиров воинских частей. Для простого обывателя военный комиссар ассоциируется с человеком, который забирает юношей призывного возраста в армию. И вот это слово «забирает» меня всегда коробит немного. Мы призываем. Законопослушные граждане идут выполнять свой долг.
- Вы помогаете человеку выполнить свой гражданский долг перед обществом.
- Фигура военного комиссара достаточно многогранна, потому что надо начинать работу с юношами 16-летнего возраста.
- Хорошо, что вы понимаете, что молодых людей нужно сопровождать? Вы стали известны на всю страну в последние пять месяцев. Это факт! Причём ярко заявились не только яркой рубашкой, но и яркими речами и эмоцией. И ещё смелостью. Это совершенно очевидно. Очень многие помнят оппозиционные видео, которые в первые дни буквально сломали картинку протеста. Вы то на митинге оппонируете Марии Колесниковой, то вы рядом с рабочими заводов, то со студентами. Объясните, откуда у вас стремление постоянно рваться в бой?
- По жизни я очень мобильный человек, лёгок на подъём, готов выполнять возложенные на меня задачи с инициативой и рвением. В классе в школе я всё время в коллективе был в числе лидеров. Это говорит не о моей нескромности. Я считаю, что таким характером меня наделили родители. Поэтому стремление возглавить то или иное движение, которое на благо твоей страны в этот период произошло, это, конечно, мне присуще.
- Андрей Владимирович, вас же никто не заставлял и это не входило в ваши прямые обязанности. Согласитесь, ведь было достаточное количество людей, которые посчитали, что в этот период лучше отсидеться, спрятаться и не высовываться.
- По большому счёту, и я так собирался сделать. 9 августа я с семьёй проголосовал, выполнил конституционный долг и планировал с 10 августа убыть в отпуск.
- Убыли?
- К сожалению, нет. Я перестал исполнять обязанности военного комиссара, ушёл в отпуск, спланировал поездку на дачу.
- То есть стали выполнять обязанности патриота?
- Да. А потом обрушилась информационная атака через Telegram-каналы на наших людей. Я это всё читал. Мне было необходимо узнать, где правда. В это время начались нападки на рабочих нашего «Гомсельмаша». У меня друзей за время моей службы в военных комиссариатах по области достаточно много. Мало того, на каждом предприятии Гомельщины работают военнообязанные призывники, которые состоят на учёте в военных комиссариатах.
- Которых вы знаете?
- Конечно, я их знаю. Поэтому я обратился к ним: «Что там у вас происходит»? Они говорят: «Владимирович, приезжай, посмотри…»
- Даже так. Я тоже прекрасно помню август, когда журналистов буквально за руку пытались вытащить на забастовку. Присылали бесконечное количество сообщений, видео, буквально стучали в окна на первом этаже этого здания и давили страшно для того, чтобы людей психологически заставить. Хотя со стороны это выглядело как свободное волеизъявление. Вы столкнулись с подобным на гомельских предприятиях?
- Да.
-Что всё-таки было там, в цехах?
- На «Гомсельмаше» в цеха эта зараза не попала. Но вы представьте себе состояние рабочего или инженера, который закончил рабочую смену, уходит за периметр завода, а там стоит толпа непонятных людей с плакатами, бело-красно-белыми флагами, которые призывают и требуют, чтобы вы прекратили работу, чтобы ваше предприятие остановилось, перестало отчислять налоги государству. А подумали эти люди о самих рабочих?
- То есть это были не рабочие?
- Нет, конечно. Мало того, там были даже не гомельчане. Я начал с людьми разговаривать. Было противостояние небольшое. Они – с одной стороны, а я вместе с людьми, которые на «Гомсельмаше» работают, между ними и заводской проходной стоим и не даём возможности обращаться к нашим рабочим. Мы хотели добиться того, чтобы рабочие спокойно убыли домой. У нас это получилось.
- То есть на рабочих давили всё-таки?
- Конечно. Эти протестующие говорят: «Да там же рабочих закрыли в цехах».
- Видео выбрасывались в Telegram, где якобы рабочие в цехах.
- Я внутрь завода не ходил. Я предложил молодым людям, которые требуют, чтобы рабочие прекратили работу, сходить в цеха. Я сразу представлялся: я – военный комиссар области, имею возможность договориться с руководством завода. Пойдёмте в цеха, кто желает. Сколько вас там: 5,10, 20 человек? Вы увидите всё своими глазами. Но не согласились.
- За ту самую красную рубашку, в которой вы любили быть, вас окрестили «красным полковником». Вас это не обижает?
- Не обижает. Я был воспитан на подвигах полковников Красной армии. А с рубашкой получилось всё случайно. Что было – в том и пошёл. А после «Гомсельмаша» услышал, что в Telegram-каналах называют «мужик в красной рубахе». Я подумал: заметили, надо показывать, что нас (те, кто за действующую власть) много. И у них есть пример для подражания, поэтому я её в последующие разы надевал, когда позволяла погода. Почему? Потому что должна быть узнаваемость.
- Это уже как бренд был.
- Да, по всей видимости. Даже в оппозиционных Telegram-каналах писали о том, что у бедного полковника денежное довольствие такое, что он в одной рубашке, а больше ничего у него и нет.
- Они же не могли написать, что вот этот полковник в красной рубашке. Это, по сути, уже бренд, он возвышает человека. Тема «красного человека» уже давно в фаворе, в том числе и у Светланы Алексиевич: Красной армии нет уже, а «красный человек» остался. Поколение тех, кто был рождён в СССР, неминуемо уйдёт. А ему на смену придут совершенно другие люди. Согласитесь, во многом попытка госпереворота была построена на том, что часть молодёжи хочет перемен. Хотя, когда мы проводили опросы, большинство даже не знали, каких перемен они хотят. Вы как отец троих детей и как человек, который чувствует свою личную ответственность перед государством, неужели само понятие «мира и стабильности» действительно настолько сильно устарело у нового поколения? Вы ведь с ним общаетесь.
- В первую очередь из молодого поколения я общаюсь с моими детьми, поэтому на них я тоже смотрю в этом плане.
- Я думаю, они у вас правильно воспитаны.
- Но по долгу своей службы я постоянно имею дело с молодыми людьми. Я не вижу, что они как-то по своей сути сильно отличаются от нас в юности. Что, они глупее? Нет, конечно. Некоторые молодые люди стремятся показать себя, выразить свою позицию ярко, громко. При этом обязательно эта позиция должна быть противоположной позиции, которая была принята большинством. Дело в том, что только потом, с возрастом и опытом, приходит понимание, что главное – это содержание написанного, а не форма. Важные вещи очень редко вмещаются в те кричалки, с которыми ты выходишь на улицу.
- Придуманные за тебя кричалки.
- Да. Хотя, одно отличие я заметил. Нашей современной молодёжи гораздо меньше пришлось преодолеть трудность в своей жизни. По моему мнению, для них мир и стабильность – это какая-то постоянная величина, априорная.
- То есть как воздух, которого не замечаешь?
- Да. С одной стороны, слава богу: ведь для этого их деды и мы, их родители, много работали, чем-то жертвовали. С другой стороны, у молодых людей сформировалось ложное впечатление, что благополучие никуда не денется, и поэтому можно смело выйти и выразить свою позицию противоправными действиями, выйти на улицу и пройти с яркими лозунгами. После этого наделать селфи, выложить это всё в соцсетях, получить кучу лайков, и всё – ты герой. Учиться, работать, служить в армии, платить налоги, даже вступить в партию для выражения своей позиции по поводу развития твоего государства или поучаствовать в выборах в местные советы депутатов, это требует определённых усилий.
- Выхода из зоны комфорта.
- Поэтому порой менее привлекательны для молодёжи. Надевая военную форму, молодые люди получают ощущение очень важной вещи – свою причастность. Только ты, никто другой, если наступит беда, должен защитить мирную жизнь своей страны. И когда ты это осознаёшь, то понятия мира и стабильности будут выглядеть не просто как слова.
- Трудно не согласиться. БЧБ-символика. Андрей Владимирович, вы открыто заявили, что вы противник её возвращения. Вы и я принимали присягу под БЧБ-флагом. Давайте попробуем объяснить: почему так было и почему сейчас так нельзя?
- Касаясь бчб-символики, я могу сказать одно, что те люди, которые под ней выходят, в большинстве своём не представляют историю этой символики. Для них это какая-то символика протестного движения. Да, вы правы. В 90-х годах мы принимали присягу под этим флагом – бело-красно-белым. Ведь в 1991 году Верховный Совет утвердил данный флаг как государственный.
- Приняли за нас решение.
- Да. При этом мнение простых белорусов никто даже не спросил. Приняли и приняли. Да, я принимал присягу под этим флагом. Это состоявшийся факт, и бессмысленно его отрицать. Но давайте порассуждаем. Многие в армии его так и не приняли. Тем более у нас оставались свои символы – боевые советские, красные знамёна воинских частей. По большому счёту мы для себя приняли, что у нас есть свои знамёна.
- Был диссонанс определённый, я помню это.
- Так точно. Поэтому в 1918 году данный бчб-флаг не стал народным. И в 90-х годах большинство белорусов не приняли его из-за плохой истории, плохой репутации. Потому что в 1918 году группа людей создавала его, находясь под оккупацией кайзеровской Германии, под оккупацией фашизма. Тем флагом уничтожали белорусов. Если посмотреть на всё это сегодня, то те люди, которые пытаются забыть историю бчб-флага, забыть о том, какие творились преступления на нашей белорусской земле, то следующим их шагом будет то, что они признают явного фашиста Франции Кушеля народным героем. Вот почему сейчас так не нужно, как это было в 90-х годах.
- Сильное понятие, которое имеет сейчас значение, – это «государственность». Вы часто его используете. И если с фашизмом знакомы все, хотя бы слышали о нём, то для многих понятие «государственность» – это вопрос. Что такое государственность для вас?
- Казалось бы, можно было бы порассуждать о нации, о государственном устройстве, но я хочу привести такой пример. Скажите, чему равна скорость строя? Скорости самого медленно идущего солдата.
- Это как при марш-броске.
- Так и в нашем обществе. Твоя скорость движения и развития – это твой вклад в развитие твоего государства. Нельзя просто свесить ноги с дивана и ни на что не влиять, не влиять на общую картину. Так невозможно.
- Ждать, что улучшится без тебя?
- Да. Ты можешь свой вклад внести в большом объёме либо в скоромном. А можешь и мешать – не платить за коммунальные услуги и пользоваться ими, называя это формой протеста и дорогой перемен. Конечно, эти перемены будут, но вряд ли они кому-то понравятся. Что такое государственность? По моему мнению, это понимание того, что от твоего вклада зависит благополучие всех, а ответственность за развитие страны лежит и лично на тебе. Не только на правительстве, не только на конкретном должностном лице, а на тебе. Только большим трудом и годами усилий, нам, белорусам, удалось построить собственное государство. Государственность для нации – это не подарок, это не приз. Мы эту государственность построили, и, я уверен, мы её и сохраним.
- Это крайне важно. Андрей Владимирович, помню вы доступно и интересно изложили международную повестку на примере квартирного вопроса. Как это выглядело?
- Возьмём вмешательство во внутренние дела страны иностранцами или отдельными государствами. Например, у меня идёт выяснение отношений с моей супругой. Мы претензии друг другу высказываем. Дети наши смотрят, пока ещё молчат. И тут появляется сосед с верхнего или нижнего этажа, который встревает путём подкупа моих детей. Заставляет их принять какую-либо сторону, при этом осуществляет их финансирование, чтобы они высказывали только ему нужное мнение. Вбрасывает откровенную ложь и фейки. Я подумал: чего ты со своим прибалтийским или польским акцентом лезешь в мои семейные дела и какие цели преследуешь от этого вмешательства? Сразу ясно: хотят разрушить твою семью. Что касается России – это совсем другое. В соседней квартире живёт мой родной брат, член моей семьи. Он не только может, но и обязан вмешаться, чтобы в моей семье было примирение и спокойствие.
- Потому что действует во благо вашей семье.
- Второй пример. В стране назрели перемены. Да, назрели. Берём опять квартиру – назрела перестройка. Что для этого надо? Разработать документацию, согласовать её со всеми компетентными органами. Это райисполком, архитектура, МЧС, соседи, проектные организации. Зарегистрировать её и приступить к выполнению этой перестройки. Поэтому так важно в стране создать партию, союз, политическую структуру, набрать туда единомышленников, разработать программу, выдвинуть своих делегатов и начать диалог. А что сейчас? Вышли на улицу, покричали и разошлись. Какой диалог? Я вот вёл диалог с людьми, вышедшими на протест. Они задают мне вопрос, я пытаюсь ответить, а им уже не интересен ответ, им важно задать вопрос. Улица диалогу не помощник.
- Очень доходчиво. Андрей Владимирович, август, очевидно, можно назвать месяцем эмоций. В реальность так умело вплеталось огромное количество фейков и откровенной лжи, что даже зрелые и здравые люди поверили в эту ложь. И прозрение приходит, согласитесь, далеко не сразу и не ко всем. Хотя для многих был показательным пример, когда «Белсат» выдал информацию, что милиция стреляет в людей из пластмассового детского пистолета присосками. Самое интересное, что «Белсат» это опубликовал, многие это растиражировали, не вдаваясь даже в суть. Согласитесь, тысячи людей откровенно ведутся на фальшь и ложь. Самое главное, даже когда они понимают, что не правы, это не признают. Почему люди, которые прозрели, которые прошли все пять этапов эмоционального восприятия, они не хотят признать этого публично?
- Кто хочет признать публично, что он был не прав. Это могут сделать только сильные личности.
- Но это же честно.
- Я думаю, что у этих людей отсутствует уровень критического мышления. Я анализировал, почему так много было фейков в начале протестного движения, а потом понял одну вещь. Всё это заранее готовилось для того, чтобы провести молниеносный блицкриг, как это получилось в Кыргызстане – буквально за одну ночь «снесли» власть. Система государственной власти в Беларуси этот блицкриг выстояла. И у зарубежных организаторов наших протестов кончались материалы. Надо что-то новое набирать, а оно уже не работает.
- То есть они рассчитывали на блицкриг?
- Так точно. Мало того, насколько я понял, они сами понимают, что уже люди, которые раньше были за них, уже не с ними. У них возникли проблемы с предоставлением достоверной информации. И на сегодняшний день потенциал протестного движения в Беларуси значительно стал меньше. Не будут они признаваться в том, что наша действующая власть сильная и способна дальше развивать нашу государственность.
- С ними тогда тоже нужно работать. С удовольствием посмотрел видео поздравления вашего коллектива, в концовке которого звучало «С днём рождения, батя!». Зацепило, не буду скрывать. Чья была идея?
- Я – массовик-затейник. Но когда я выношу предложение своему коллективу, конечно, хочется, чтобы была какая-то поддержка. А идея возникла на простом. Президенту в первые дни всеобщего протестного движения, где наша государственная структура, мягко говоря, не соответствовала тем задачам и целям, которые на неё возлагаются, пришлось даже в руках с автоматом выходить.
- Первый показательный момент, когда он появился на площади Независимости.
- Так точно. Я увидел, что Президенту нужна поддержка. А тут такой повод – у него день рождения. Причём его народное прозвище Батька, на тот момент, оно уже не соответствовало. Мы с коллективом хотели выразить ему максимум уважения. И лучшего, чем назвать его «батя», мы ничего не придумали. Так и получилось.
- Ответьте честно, вы «ябатька»?
- Я – «ябатька». Ты, я, мы – батька.
- Классно. Андрей Владимирович, вы как военный человек, умеете мыслить и стратегически, и системно. Нас этому учили. Я видел, что в августе–сентябре ваши выходы к людям были во многом импульсивными. А сейчас, спустя время, есть возможность системно оценить противника: его силы, резервы, тылы и возможности. Ваша личная стратегия по выходу из политического кризиса, который, очевидно, был и есть?
- Ответ на этот вопрос у меня занимал довольно продолжительное время. Я всё думал: какой же выход из этой кризисной ситуации? Я увидел только один путь, один выход – каждый должен работать на своём месте. Если каждый будет делать должное на своём месте – то, что он умеет, то, что он хорошо знает и в чём он убеждён, то всё сразу станет на свои места. Ведь даже есть такая пословица – «Без працы няма чаго хлеба шукаці». То есть работаешь – будет хлеб. Эта стратегия в Беларуси, я уверен, она работала, работает и будет работать дальше.
- Добавлю, что он должен не только на своём месте делать, но и использовать все возможности, чтобы максимально выполнять свои функциональные обязанности. Потому что, к сожалению, часто удобство и теплота, зона комфорта, они превалируют над должностными обязанностями. И тогда мы получаем не тот эффект.
- Да.
- В Жлобине на площади было очень показательное видео: перед Дворцом культуры металлургов вам кричали – «Уходи», вы кричали – «Уезжай». Взрослым людям было понятно, откуда ветер дует (мы говорим про митинг с Колесниковой). Я убедился, что вы умеете находить нужные слова. Какие важные слова вы можете сейчас сказать зрителям программы?
- Есть такая универсальная методичка у военнослужащих. Её можно применить для любого воздействия. Надо изучить, оценить сложившуюся обстановку и условия. Сделать выводы и определить цели, которые ты хочешь достигнуть. Когда ты определил цели, ты начинаешь формулировать задачи, чтобы эту цель выполнить. И приступаешь к выполнению этих задач, попутно решая вопросы всестороннего обеспечения и организуя с заинтересованными людьми взаимодействие. Вот та универсальная методика, которую можно применить во всех ситуациях. Нам всегда говорили, что нам нужно научиться видеть дальше своего носа. Наша современная действительность сегодня подкорректировала это. Нам нужно научиться видеть дальше своего смартфона. Тогда всё будет хорошо!
Подписывайтесь на нас в Telegram