Не для забавы…

В Несвиж вернулось книжное наследие Радзивиллов. В бывшую резиденцию самого знатного белорусского рода привезли около 90 книг по истории, теологии, романы.

Это фрагменты собрания уникальной княжеской библиотеки, которые сейчас хранятся в Национальной и Академической библиотеках. Вообще книги Радзивиллов разбросаны по всему миру: кроме этой, белорусской части, многие издания хранятся в России, Финляндии, Польше, Литве. Правда, уже существуют каталоги, пролистав которые можно составить представление о значительности приобретённого Радзивиллами, например, в XVII веке. И это только то, что хранится в нашей стране.

1945 год, 54 вагона. Состав сформирован в польском Мысловице. Оттуда в столицу БССР, к самому Дому правительства, – особый груз. Для встречи возвращённого Совет Народных Комиссаров выделяет трофейный Ford.

Вторая по счёту. Первая библиотека магнатов оказалась в Петербурге в 1772 году. Из 96 ящиков (это 14 892 книги, гравюры, планы, ноты) на полках Беларуси нет ничего. Зато есть даже в Финляндии.

«О, маленький Париж!» – воскликнула, впервые попав в Несвиж, французская графиня. С 80-х годов XIX века именно она занималась возвращением в замок награбленных сокровищ. Лишь с библиотекой ничего не получилось.

Текст на камне: «Мария Дорота де Кастелян». От себя внучка наполеоновского маршала расписалась на томике мемуаров. В основе новой Несвижской библиотеки – старая берлинская. В нынешнем году – ровно 200 лет, как главная резиденция династии отошла к немецкой линии Радзивиллов.

Экслибрис супруга мадам де Кастелян вырезал, конечно, француз – гравёр Агри. О нём краеведы Несвижа говорят: «известный». Адъютант трёх германских императоров Вильгельм Антоний – первый Радзивилл на замковом дворе за 50 лет. До 1865 года было не комильфо бывать хозяевам в родном доме.

Сергей Климов, директор Национального музея-заповедника «Несвиж»: «Помещение не очень можно узнать. Поскольку были опущены потолки, были заложены со стороны восточного фасада окна».

Где сегодня те шкафы под 99 томов сочинений Вольтера? Однако установили: библиотека на фотографии – нынешний Гетманский зал. Есть, правда, и другая. Эту светопись взяли за основу реставраторы. Изучать корешки пока не советуют. Лишь 4 издания в музейной коллекции точно читали Радзивиллы.

Так «белый лебедь» ровно век назад стал символом новой белорусской литературы. Дебют Максима Богдановича – две тысячи экземпляров. Неслыханно! Но оплачено Радзивиллами! До сих пор вопрос: был ли этот «Вянок» в их библиотеке? Ответ, скорее всего, ждёт в Швейцарии. Там упокоилась Мария Магдалина. Архив княгини и сейчас где-то в городе Фрибурге.

Александр Стефанович, заведующий отделом Центральной научной библиотеки им. Якуба Коласа: «С XV по XVII века практически каждая книга имеет какие-то отдельные рукописные помарки, записи. Иногда они не поддаются чтению. Но уже к XX веку их становится меньше».

Тогда же экслибрисы полностью заменили овальные и круглые штампы. Почерк у Радзивиллов, как правило, был сложный. Да ещё латынь. На «мёртвом языке» – большинство фолиантов. И патриарх – 1484 года. Это «инкунабула». То были первые опыты печати.

Наталья Берёзкина, директор Центральной научной библиотеки им. Якуба Коласа: «Президент Академии наук Константин Горев осенью 1940 года писал в ходатайстве о передаче этой библиотеки. Он называл цифру в 10 250 книг».

С сентября 1939 года замок Радзивиллов – народное достояние. В письме к «вождю всех народов» Сталину «вождь белорусов» Пономаренко отмечал: «библиотеке просто нет цены». Далее уже протоколом Бюро ЦК: передать Академии наук БССР. К январю 1941 года взялись за опись, оштамповку.

Что не успели советы – сделали нацисты. Орлы Радзивиллов «на» и «под» обложками «улетели» в Ратебор (ныне польский город Рацибуж). «Птицы» вернулась на родину лишь после капитуляции Рейха. Но далеко не все тома. К сожалению, довоенные учётные книги до сих пор находятся в розыске.

И теперь кое-где значится «Дублетны фонд Урадавай бібліятэкі». В 1945 году книги с этим клеймом поступали в Госбиблиотеку. Академическая (это она решением партии стала наследницей несвижских фолиантов) только-только собиралась. С тех пор единая княжеская коллекция разделена. И, как теперь ясно, даже не на троих.

«Альбом портретов…» большой семьи в 1758 году. В папках также радзивилловские книги, брошюры, газеты – уже насчитали около 80. На некоторых изданиях – «с.х», аббревиатура Спецхрана. Туда труды учёных-буржуев ссылала советская цензура. Принцип: зачем читать? Само название – уже опасность!

Несвижская традиция не совсем потеряна. Штамп на 19 страницу ставят в Национальной библиотеке. Преемственность? Возможно! Ведь недаром частное радзивилловское считали (пусть и неофициально) государственным книгохранилищем.