«Дело-то житейское…»

Высший хозяйственный суд внёс свою лепту в укрепление имиджа Беларуси как европейского государства. Каким образом? Дело в том, что именно эта инстанция выступила инициатором введения процедуры банкротства физических лиц, которая существует в США и европей

Высший хозяйственный суд внёс свою лепту в укрепление имиджа Беларуси как европейского государства. Каким образом? Дело в том, что именно эта инстанция выступила инициатором введения процедуры банкротства физических лиц, которая существует в США и европейских странах.

Мол, многие белорусы до такой степени подсели на кредиты, что в скором времени просто не смогут их выплачивать.

Определение «банкрот» мы воспринимает очень негативно. На самом деле, это житейская ситуация. Человек стал меньше зарабатывать, и его доходов и даже имущества не хватает, чтобы закрыть просрочку. В развитых странах гражданин имеет право обратиться в суд для признания его банкротом. Для Беларуси такой подход в диковинку. На слуху и на виду российские способы работы с должниками.

Коллекторские агентства. Им дела нет до житейских проблем должника. Да и методы их работы часто сомнительные. А вот закон о банкротстве обеспечивает цивилизованное решение. В суде к должнику индивидуальный подход.

Этот механизм в первую очередь предназначен для тех, кто хочет, но не может платить по кредиту. Например, человек лишился работы, серьёзно заболел или даже потерял трудоспособность. Именно такому должнику пойдут навстречу. Это вовсе не значит, что все долги простят. Но кредитное бремя пересмотрят, помогут продать часть имущества, а часть долгов даже спишут.

Дело о банкротстве в Германии можно начинать, если человек просрочил уплату 1000 евро, в российском проекте закона прописано 50 000 тысяч российских рублей. В США, Англии и Германии достаточно задержать оплату на 120 дней. Заявление в суд может подать как сам должник, так и его кредитор. Чаще всего неплательщику предлагают реструктуризировать долг. В среднем – на 5 лет. График выплат пересматривается так, чтобы был посильным для должника. Могут уменьшить и проценты. Если доходы должника совсем никудышные, его объявляют банкротом и распродают большую часть имущества. А самого должника переселят в более скромное жильё и оставят средства для скромного жития-бытия. Если денег от продажи имущества всё равно не хватает, то долги списывают.

А вот по степени жёсткости законы о банкротстве отличаются. В некоторых странах жильё должника – если это единственная небольшая квартира – неприкосновенна, а банкроту предоставляется отсрочка. В этом отношении особо лояльна Германия. Например, мамам-одиночкам назначают мораторий на выплату долга, пока малышу не исполнится три года. Законодательство о банкротстве в большей степени на стороне должника и в США. Но такой подход не всегда хорош.

Валерий Смоляк, заместитель председателя коммерческого банка: «Люди повально используют закон о банкротстве как способ ухода от долгов. В год 2 миллиона американцев объявляют себя банкротами. Правительство США должно внести изменения в закон, так как в США это приняло масштаб национальной эпидемии. Основным принципом должен быть принцип равенства должников и кредиторов».

Чтобы гражданам неповадно было инсценировать мнимое банкротство, во многих странах для банкротов предусмотрены ограничения: некоторое время нельзя брать кредиты, нельзя занимать руководящие посты или заниматься бизнесом. Статус «банкрота» – всё же неизгладимое пятно на кредитной истории.

С другой стороны, именно благодаря механизму банкротства должник проходит «очищение» от кредитов и пусть с низкого финансового старта может начать жизнь с чистого листа.

В Беларуси особых поводов для принятия закона о банкротстве граждан нет. Напротив, белорусы крайне исполнительны. Кредиты возвращают полностью и в срок. Банкиры просто не могут нарадоваться. Инициатива Высшего хозяйственного суда – скорее работа на упреждение. На подходе – полноценная ипотека. Кредитов белорусы берут всё больше. Финансовое море периодически штормит.

Алексей Егоров, заместитель председателя Высшего хозяйственного суда: «Самый показательный пример – ситуация 2011 года. Многие физические лица ранее имели кредит в валюте. У них были серьёзные проблемы с возвратом этих кредитов. Мы должны уяснить, что это дело не сегодняшнего дня. Речь о том, что с нового года этот закон вступил в силу, не идёт. Вопрос не сегодняшнего дня… Скорее послезавтрашнего, но о десятилетиях и восьми годах, как в России, речь не идёт. В таком серьёзном вопросе нельзя плестись в хвосте».

Пока Высший хозяйственный суд занят изучением общественного мнения, позициями прочих госорганов и мирового опыта. Ближайший год – это разработка проекта. В Беларуси будут стараться максимально использовать возможность реструктуризации, то есть перераспределения долга. Закон точно не будет калькой с самых жёстких аналогов работы с должником. Но и косить от уплаты долгов не получится.

Алексей Егоров, заместитель председателя Высшего хозяйственного суда: «Надо предусмотреть, что на определённый период времени запрет на регистрацию в качестве ИП, на какой-то период времени запрет на получение необеспеченных кредитов. Мы тоже над этим думаем».

Вопрос о личном банкротстве – тонкий и сложный. Эксперты советуют не принимать его впопыхах. Чтобы в нём в одинаковой степени были прописаны права и обязанности и должника, и кредитора. Именно тогда на выходе будет баланс интересов, а не перекосы в ту или иную сторону.

Подписывайтесь на нас в Telegram