В четверг в Варшаве польские лесники пикетировали Министерства природы и финансов. Причин несколько, но одно стало ясно – законодательство, регулирующее использование лесов и заповедников пора менять. И здесь приятно отметить, что за опытом поляки не прочь обратиться к белорусским коллегам. Свидетельство тому – польские лесники, изучавшие на уходящей неделе особенности ведения природоохранной деятельности и развития туризма в Беловежской Пуще. Реликтовый лес хоть и разделен государственной границей, воспринимается как общее наследие. Продолжит Александр Бусько.
В последнее время польские леса все чаще дают информационные поводы для прессы. Газеты, то и дело пестреют заголовками. В сентябре, например, бастовали экологи, а на минувшей неделе в Варшаве сами работники леса выступали против перевода их финансовых депозитов на счет польского Министерства финансов. Впрочем, были среди бастующих и те, кого волновали не только финансы, но и еще один не менее важный вопрос: будущее польской части «Беловежской пущи». Разногласия о том, как сберечь для потомков этот уникальный лес не утихают в Польше уже несколько лет. Если, как говорится, встречают по одежке, то польская часть пущи внешне производит далеко не самое благоприятное впечатление. Первое что бросается в глаза – спиленные и поваленные деревья лежат вдоль дороги и просто напросто гниют. Впрочем, именно так и должен выглядеть так называемый абсолютный заповедник. Место, где человек никоим образом не вмешивается в естественную жизнь леса. Вот только одно но, это никакой не абсолютный заповедник, а как его уже называют местные жители, – заповедник бесхозяйственности: 250 метров слева и справа вдоль шоссе Хайнувка – Белая Вежа. Зона вдоль шоссе в польской пуще, действительно заповедная. В свое время этот своеобразный пояс безопасности ввели для того, чтобы защитить лес, сделать его более привлекательным для гостей, но хоть и хотели, как лучше, получилось как всегда, объясняет нам один из местных жителей Валентин Василюк.
Валентин Василюк, бизнесмен (Польша): «Министр запретил вырубку этого леса, чтобы он сам падал и лежал, но вдоль дороги, в целях безопасности, его посрезали. Можно было его забрать, но Министр снизил рубку леса с 150 тыс. кубов до 40. Чтобы хотя бы убирали 150 тыс., была бы возможность это забрать, но при 40 тыс. не получится. Это еще очень здоровый лес и можно переработать и такого леса в пуще лежит больше миллиарда кубов».
Человек должен минимально вмешиваться в естественный ритм экосистемы, так считают польские экологи. Они предлагают практически полостью запретить хозяйственную деятельность и расширить заповедник на всю территорию польской пущи. Экосистема, по мнению экологов, сама позаботится о себе и сама восстановится, если в ее жизнь не вмешиваться.
Яцек Винярский, пресс-секретарь общества «Greenpeace» (Польша): «Лесники говорят, что охраняют лес, такая деятельность приводит к уничтожению первозданности этого леса. Мы призываем к увеличению Национального парка и ограничению вырубки».
Многие работники польского леса и десятки тысяч местных жителей против расширения заповедной зоны. Например, в почти 20-тысячной Хайнувки – это городок в беловежской пуще, практически сто процентов жителей не согласны с предложениями экологов.
Ольга Рыгорович, глава администрации города Хайнувка (Польша): «Мы провели общественные слушания и не согласны не столько с расширением пущи, сколько с предложением экологов, которые считают, что лучшая защита – это бездействие. Если пройдет ураган или еще по какой-то причине дерево упадет или его спилят, то оно должно лежать. Пример того – зона вдоль шоссе Белая Вежа – Хайнувка. Там дерево просто напросто портится. Наши жители считают, что это расточительство и бесхозяйственность, они так не привыкли. Лес должен возобновляться».
И в этом смысле поляки приводят в пример механизм лесного пользования в белорусской пуще. Весь лес – это Национальный парк, и вместе с тем есть территории, где человек управляет жизнью леса.
Валентин Василюк, бизнесмен (Польша): «На белоруской стороне очень хороший хозяин, начиная с самого верха и до низа. Там совсем по-другому, там это забирают, перерабатывают и пускают или на пиломатериалы, или на топливо в Каменец и т. д. Это все можно убрать и будет польза для людей и для государства. Из этого можно много домов построить, как например, на белорусской стороне».
Глава администрации поселка Белая Вежа Альберт Литвинович часто бывает и на белорусской стороне пущи. Ему есть с чем сравнивать. Местный чиновник – экономист по образованию, уверен, что между экономикой и экологией должен быть разумный баланс, тем более, что для трети населения поселка лес – источник дохода.
Альберт Литвинович, глава администрации поселка Белая Вежа (Польша): «Нужно искать компромисс, золотую середину, сколько деревьев оставить, а сколько переработать. Если все запретить, то 600 человек станут безработными и придут ко мне за пособием. У людей, которые жили и работали десятки лет в лесу, сердце кровью обливается, когда они это видят. Если бы прежде у лесника на территории творилось бы подобное, его бы мигом сняли с должности, потому что это расточительство! И в этом смысле интересен ваш опыт».
Кстати, заповедный режим нашей белорусской Беловежской пуще признан эффективным во всей Европе. Отсюда до польской части пущи каких-то несколько километров. Казалось бы те же деревья, те же дубы, ели, сосны, но в Беларуси к лесу относятся: jak sie to mowi w Polsce po-gospodarsku, т.е. – по-хозяйски. Человек вмешивается в жизнь леса тогда когда это необходимо. Ну, вот хотя бы этот пример. Несколько лет назад здесь пронесся сильный ураган. Старые деревья вывезли и сейчас на их месте новая посадка.
Вырубки в белорусской части леса исключительно санитарные, а еще так называемые рубки просветления, чтобы деревья не росли слишком близко и не мешали друг другу. Что касается охоты, в Польше это запрещено – экологи против, а вот в Беларуси проводят так называемые научные отстрелы – регулируют численность зверя. Если его слишком много, то ему не хватает места, и зверь уничтожает лес. Весьма эффективно борются в Беларуси и с жуком-короедом. Это то, чем, кстати, польские экологи предлагают и вовсе не заниматься.
Николай Манкевич, директор лесоохотничьего хозяйства при Национальном парке «Беловежская пуща»: «Делаем вырубку в хозяйственной зоне, выкладываем, где есть очаг короеда и смотрим, что уже жука там много, вывозим на переработку.
Валентин Василюк, бизнесмен (Польша): «Чтобы не было этой болезни у нас по сути ничего не делают. Если дерево болеет, надо оставить там, черви, букашки живут, пусть пуща гибнет, пусть болезнь идет на всю пущу, а потом за 700 лет она восстановится. Мы хотим сохранить пушу. Может она уже плохая, но чтоб хуже не было, а лучше».
Создана в нашей части пущи и развития система автодорог. В Польше с этим намного хуже. В этом смысле наш национальный парк чем-то напоминает американские заповедники. Например, Йелоустон. Там уложено более 200 километров асфальта, а туристов привлекает сочетание первобытности с развитой инфраструктурой.
Николай Бамбиза, директор Национального парка «Беловежская пуща»: «Эксперименты можно ставить на территории 2-3 тысячи га, а как сейчас польские экологи поставили, то это не приемлемо. Они убирают питомники, убирают перспективу пущи за пределы. Мы наоборот решили строить питомник. Леса пущи старовозвратные, выедаются кабаном, оленем, поэтому необходимо создать питомник. Создавать посадочный материал».
Впрочем, поляки и хотели бы развивать свой лес по нашему примеру. Есть совместный научно-технический совет, многие вопросы и проблемы лесники обсуждают вместе. Польские коллеги – частные гости в нашей пуще.
Станислав Кулак, начальник отдела лесопользования региональной дирекции Государственных лесов в Белостоке (Польша): «Видно, что в этом строящемся питомнике все продумано. Как нам сказали – это будет центр лесной селекции, возрождение леса. Это отлично. Современные технологии, а у нас экологи противятся такой деятельности. Для них охрана леса – это, значит, ничего не делать, пустить все на самотек. Мертвое дерево для них важнее живого, потому что там живут насекомые. Да, мы согласны, что насекомых нужно беречь, но и деревья живые нужно беречь, лечить лес, уничтожать поврежденный короедом лес».
Впрочем, белорусам тоже есть, что перенять от поляков. Например, механизм развития малого частного бизнеса. Объективно сегодня более развитая сеть гостиниц и сферы обслуживания на польской стороне пущи.
Анджей Малиновски, директор частной гостиницы (Польша): «Когда соглашение о малом приграничном движении вступит в силу. Мне, кажется, вам будет довольно сложно конкурировать с нами. Ваша система сервиса развивается, но пока что вам этого не хватает».
Кстати, создавать множество гостиниц и ресторанов в самой пуще белорусы не собираются, именно чтобы не вредить окружающей среде. Гостиничная инфраструктура разместится вдоль объездной дороги, которая пройдет вокруг пущи. Разместятся здесь и агроусадьбы, и в этом смысле польский опыт может оказаться востребован.
Альберт Литвинович, глава администрации поселка Белая Вежа (Польша): «С семейным бизнесом у нас очень просто. Те, кто живет с сельского хозяйства, если у них есть больше 7 гектаров земли, то достаточно просто зарегистрировать агротуристический бизнес в гмине и в том доме можно до 5 комнат сдавать туристам. Практически никаких налогов тут нет. У нас сейчас в гмине около 90 таких дворов и это много. Конечно, весь год на этом не проживешь, но это хороший заработок».
Проблемы Беловежской пущи как сама и пуща по большому счету едины и для Беларуси и для Польши. Беречь и развивать это богатство нам предстоит вместе. В этом смысле каждой стороне есть чему поучиться друг друга. И это будет то сотрудничество, которое принесет взаимную пользу.
Валентин Василюк, бинесмен (Польша): «У нас в бюджете огромная дыра, а здесь миллион кубов пропадает. Это было бы несколько миллиардов денег, чтобы убрать это и переработать. Наши власти об этом даже не знают».
Подписывайтесь на нас в Telegram