10 июня Беларусь потрясло сообщение из Национального аэропорта Минск. Впервые в истории суверенной страны произошла попытка угона самолёта компании «Белавиа».
Самолёт CRJ с рейсовым номером 731 Кутаиси – Минск вылетел из грузинского аэропорта по расписанию – в 4:50 по местному времени. И вот за сорок минут до посадки стюардесса приносит пилотам записку от одного из пассажиров. Он пишет, что пронёс на борт бомбу и требует приземлиться в Риме… Как позже было установлено, записку написал некто Гела Сухилашвили.
Новость о попытке угона самолёта рейса Кутаиси – Минск в небольшом грузинском селе Тержола обсуждают уже несколько дней. Одни недоумевают: отчего вдруг их земляк Гела Сахилашвили решился на отчаянный шаг и потребовал изменить воздушный маршрут?
Лела Абуладзе, житель п. Тержола (Грузия): «Гела очень хороший парень. Он здесь в офисе работал, никогда никому плохого не делал, никогда не бунтовал. Работал себе – занимался перевозками машин из Европы».
Другие односельчане объясняют произошедшее исключительно по-житейски.
Тимур Кочиашвили, житель п. Тержола (Грузия): «Слушайте, да какой он террорист! Он нормальный парень, у него с собой ничего не было! Их было трое, когда поехали в аэропорт, перед отлётом они выпили, как потом сказал друг, который его провожал, они много выпили…»
В офисе пусто – кажется, хозяин отлучился на минуту и сейчас вернётся. На скорое возвращение Гелы здесь надеются, но, увы, не верят. Уж слишком опасную игру он затеял – угон самолёта.
Семья 41-летнего Гелы – жена Инга (она работает недалеко от дома, продаёт цветы) и 7-летняя дочь. Местные говорят: у Инги плохо с сердцем, у дочери – слабое зрение. Вот якобы и решил отец семейства полететь в Беларусь – заработать денег на лечение. В аэропорт Кутаиси его провожал приятель. Который вспоминает примерно следующее: чтобы не так было страшно (ведь летел Гела впервые в жизни), зашли в магазин, выпили... Потом ещё…
Самолёт CRJ авиакомпании «Белавиа» с рейсовым номером 731 Кутаиси – Минск вылетел из грузинского аэропорта по расписанию, утром – в 4:50 по местному времени. До Беларуси по воздуху меньше трёх часов лёта. Когда до Минска оставалось лететь 40 минут, начались те самые «приколы» – стюардесса принесла пилотам записку от пассажира.
Артур Стрех, начальник пресс-службы КГБ Беларуси: «Записку командир экипажа получил, когда самолёт находился в 200 километрах от аэропорта назначения. На борту лайнера находились 32 пассажира, в том числе один ребёнок и четверо членов экипажа».
В записке чёрным по белому – «Летим в Рим, иначе взорву самолёт. У меня бомба». Позже пассажир начнёт менять конечный пункт назначения, плутая по разным городам Европы. Экипаж сразу же доложил о ЧП на землю. Тут же оперативно начал действовать спецплан «Набат» с участием КГБ, МВД и службы авиационной безопасности.
Самолёт CRJ, производства канадской компании «Бомбардье», предназначен для среднемагистральных, региональных рейсов. И способен выполнить полёт на максимальную дальность в 3700 километров.
Этими техническими особенностями и воспользовался экипаж. Мастерство пилотажа командир продемонстрировал не только за штурвалом, но и в переговорах. Он пообещал выполнить поставленные условия, прорвать границу и посадить лайнер в европейском аэропорту, но… только после дозаправки.
Вахтанг Мезурнишвили, официальный представитель Национальной авиакомпании «Белавиа» в Грузии: «Экипаж предложил посадку в аэропорту Вильнюса под предлогом нехватки топлива. Пассажир согласился. Реально же самолёт сел в Минске».
Всё время, пока шёл обмен записками, другие пассажиры даже не подозревали, что лайнер хотят угнать. В 6:50 борт произвёл посадку, и лишь когда в салон вошли представители контртеррористического управления КГБ и группы «Альфа», многие поняли – что-то случилось. Переговоры с гражданином Грузии шли около часа. Угонщика убедили: ситуация для него тупиковая. В 8 часов утра Сахилашвили добровольно сдался. Ещё через пять минут самолёт покинули пассажиры и члены экипажа. О случившемся стало известно в Грузии.
Кетеван Алексидзе, директор объединённых аэропортов Грузии: «У экипажа была возможность развернуть самолёт и приземлиться в Кутаиси. Но лайнер продолжил запланированный полёт. Что касается виновника инцидента, то любая провокация на воздушном транспорте должна наказываться».
В новейшей истории Беларуси это первая попытка угона самолёта. А вот 24 года назад нечто похожее совершил житель Жодино. Что интересно, практически в этот же день – 9 июня, но 1990 года. 17-летний Дмитрий Семёнов пронёс на борт рейса Минск – Мурманск склеенный из бумаги муляж гранаты и потребовал направить Ту-154 в Швецию. Опасность была реальной, экипаж действительно посадил лайнер в Стокгольме, где парня тут же задержали. Вскоре его выдали советской стороне. Приговор – 6 лет. Как выяснило следствие, на отчаянный поступок подросток пошёл, чтобы избежать военной службы.
Ещё в 70-е годы в советской гражданской авиации была внедрена особая практика. Каждый борт сопровождали два офицера с табельным оружием – они находились в салоне под видом пассажиров. Леонид Нагорный пришёл в уголовный розыск на воздушном транспорте практически сразу после создания службы в Беларуси – в 1973 году. Отбор, вспоминает, был самый серьёзный. Помимо обычных для оперативника навыков, обязательно требовалось наличие спортивного разряда и повышенная психологическая устойчивость (ведь вооружённый милиционер, подверженный паническим атакам из-за высоты, мог сам стать опасным). Ещё очень важно самостоятельно оценивать ситуацию, мгновенно принимать решения и уметь действовать в одиночку. Очевидно, что на высоте нужно рассчитывать только на себя.
Леонид Нагорный, в 1973-1976 гг. младший оперуполномоченный уголовного розыска на воздушном транспорте: «Была чёткая задача – не допустить проникновение вооружённого человека, прежде всего в кабину экипажа, и прекратить вмешательство в полёт. И дать информацию командиру и наземным службам о человеке, который вынашивает преступные намерения – всё серьёзно или он блефует. Если оружие – этого не допустить».
Впрочем, за три года полётов – а в месяц в воздухе приходилось проводить до 70 часов – у Нагорного не было нештатных ситуаций. Но не все рейсы могли закончиться благополучно. Уже пойдя на повышение и работая на земле, Леониду несколько раз приходилось останавливать потенциальных террористов на подходе к самолёту. Благодаря скрупулёзному досмотру и тщательной проверке до взлёта. Кстати, в комплексе действий по обеспечению безопасности на борту первым пунктом значится именно тщательный и детальный досмотр пассажиров и багажа, чтобы у офицеров на борту не возникло дополнительной работы. «Воздушные маршалы» в некоторых странах есть и сегодня. Во Франции, Канаде, Австралии и, разумеется, США – где после терактов 11 сентября этому компоненту безопасности уделяется особое внимание – отправляют в рейс вооружённых сотрудников спецслужб. На этой теме, кстати, неплохо зарабатывает киноиндустрия, где даже появился специальный жанр – авиационный триллер. Свежий пример – фильм «Воздушный маршал», который во главе с голливудской звездой Лиамом Нисоном уже собрал в прокате 200 миллионов долларов.
Конечно, в кино специальные агенты могут и хулигана скрутить и, пусть с трудом, но неизменно успешно обезвредить террориста. В общем, романтика. Правда, в реальной жизни романтики на борту очень немного.
Владимир Кличковский – пилот на пенсии, в своё время водивший и военные, и гражданские суда – говорит, что комплекс действий по безопасности в воздухе настолько подробный, что угонщики сегодня практически не имеют шансов на успех.
Владимир Кличковский: «На что рассчитывают преступники, не понимаю. Во-первых, топливо... Существуют международные соглашения по выдаче преступников. Даже если он требовал Рим, там бы его ждали. Всё равно взяли бы и выдали. Шансов практически нет, единственное – убить себя с пассажирами».
Разумеется, потенциальные преступники очень хотят жить. Да и задача пилота в такой ситуации – что называется, тянуть резину, обещать преступнику золотые горы и посадку, где тот пожелает. Пока на земле экстренно готовятся к встрече, задача на борту – расслабить внимание угонщика уговорами, убеждениями, чтобы, прежде всего, сохранить жизни пассажиров. Всё это, благодаря всесторонней подготовке, благополучно удалось минскому экипажу. Именно потому история ночного рейса Кутаиси – Минск со счастливым финалом. Правда, не для Гелы Сахилашвили. По факту попытки угона воздушного судна, а также угрозы применения насилия возбуждено уголовное дело. Сейчас следователи опрашивают свидетелей инцидента, уточняют мотивы подозреваемого. Если его вина будет доказана в суде, ему грозит до семи лет лишения свободы. Поскольку это первый прецедент с белорусским самолётом, без сомнения, внимание к процессу будет самое пристальное. Но даже если и будет доказано, что Сахилашвили действительно был пьян, ответственность за случившееся должны разделить те, кто допустил на авиарейс пассажира в таком состоянии. Сам же Сахилашвили как человек, непосредственно причастный к вождению автомобиля (напомним, его заработком был перегон машин из Европы), прекрасно знает, насколько отягчающим обстоятельством вины автонарушителя является алкогольное опьянение. И это на земле. Что уж говорить о высоте в несколько тысяч метров. Ответственность здесь куда строже.
В этой ситуации уже появились и первые сочувствующие незадачливому угонщику. Мол, ведь пьяным был парень – чего с него возьмёшь! Да и семья у него, ребёнок. Глупо пошутил – вот и всё! Но говорить это здесь, на земле, очень легко. И абсолютно безопасно. Другое дело – в воздухе и в самолёте. Представьте, если рядом сидящий с вами в салоне пассажир вдруг заявит: «Меняем курс, у меня бомба, я взорву самолёт и всех пассажиров»... Сразу появляются другие эмоции. И это справедливо.
Подписывайтесь на нас в Telegram