На уходящей неделе жителей Беларуси потрясла новость об очередном деле педофилов. Обвиняемых трое. Первый уже получил срок – 17 лет лишения свободы, второй ждёт суда, третий… страдает раздвоением личности.
Преступления сексуального характера в отношении детей всегда вызывают волну возмущения. Можно сказать, что на сей раз это уже почти цунами: в деле фигурируют сотни пострадавших. Но сами обвиняемые цинично уверяют, мол, умножайте на десять. Увы, в этой истории нет вымышленных персонажей. К сожалению, все настоящие.
Оперативный сотрудник уголовного розыска криминальной милиции МВД: «Непосредственно к первому нашему фигуранту в день приходило 5-7 человек, все сексуальные действия в отношении детей совершались, не все, скажем так, одновременно в день совершались преступления. Он подходил избирательно, 2-3 мальчика в день было. Что касается второго фигуранта, он более активно работал, и в день доходило, как было установлено, до 10 мальчиков… 8-10 тысяч мальчиков – это реальные цифры».
Что происходило в подвале этого дома, жильцы даже не догадывались. Тем временем сотни детей приходили сюда в так называемую секцию по велоспорту. Пара плакатов на стене и велосипеды были лишь прикрытием. Педофила. Который педантично записывал фамилии и телефоны мальчиков в свои дневники.
Своих жертв на данный момент 60-летний мужчина искал прямо на улицах города. Обещая радужные перспективы в спорте, уже потом он рассказывал детям истории о том, что все великие люди в целом и спортсмены в частности – гомосексуалисты. И чтобы стать великим, нужно начинать именно с этого. Шведская стенка, турник, душ. Дети и не подозревали поначалу, что то, что выдаётся за помощь при выполнении упражнений, на самом деле домогательства. Не подозревали и родители. Которые порой сами за руку приводили сюда своих сыновей.
Сложно поверить в то, что дети молчали. Тем более при таком размахе деятельности педофила. При этом даже сотрудник уголовного розыска признался нам, что как ни ужасно это звучит, из педофила получился бы отличный детский психолог. С высоким уровнем интеллекта. Поэтому и прикрытие так чётко продумывалось, и подход к каждому ребёнку был индивидуальным. Настолько индивидуальным, в отличие от семейного, что во время допросов детей у следователя папы, не выдерживая, уходили за дверь, а мам увозили на «скорой» с одним вопросом: «Почему же мой сын ничего мне не сказал?»
Людмила Мун, эксперт-психолог Государственного комитета судебных экспертиз: «Дети, которые становятся жертвами внесексуального насилия, у них есть такая общая черта – им не хватает в жизни внимания, любви, тепла… Им не хватает тепла и понимания, и они получают его у насильника. Насильник пользуется тем, что этот ребёнок тянется к вниманию и доброте. Они устанавливают с ним доверительные отношения…»
Эксперты говорят, что у педофила нет психологического портрета как такового. Узнать его в толпе невозможно. Педофилия – это психическое расстройство, которое есть в международной классификации болезней, но далеко не все педофилы совершают насильственные действия с детьми. Как и не все, кто эти действия совершает, педофилы. То, что объединяет и тех и других, так это низкий уровень морали. Чтобы получить то, что хочется, они пользуются наличием проблем в семье ребёнка. В том числе отсутствием доверия.
Людмила Мун, эксперт-психолог Государственного комитета судебных экспертиз: «Дети часто не признаются в семье, потому что боятся реакции: Ты сам виноват! Я тебе говорила не надевать короткую юбку! Я тебе говорила не ходить там! Т.е. ты нарушаешь заданные мною правила, значит, ты виноват, ребёнок, ожидая такую реакцию, молчит. У меня был случай, когда девятилетняя девочка не рассказала о том, что насильник её затащил в кусты, совершил с ней насильственный акт, она пришла тихо домой, тихо постирала одежду и тихо сидела в своей комнате…Что это такое? Это отсутствие доверия».
Саша: «Мы познакомились, когда мне исполнилось 16, через 2 месяца после исполнения этого возраста. Познакомился с человеком на 12 лет меня старше, т. е. мне было 16, ему 27. Всё очень начало быстро завязываться, через две недели начали жить вместе. Чуть позже я всё рассказал матери: мама, я живу, во-первых, с мужчиной, во-вторых, старше меня…»
Сейчас Саше 18. В течение почти трёх лет он искренне считал, что любит. Того, другого, взрослого человека. Отца в жизни Саши к тому моменту давно уже не было, зато появился этот заботливый мужчина...
Саша: «Девочки даже нравятся до сих пор больше, чем мальчики. Вот. Так сложилось, у меня не было ещё никакого сексуального опыта на тот момент, это первый человек в моей сексуальной жизни. Мне закатывали скандалы, потому что человек со мной имел на самом деле очень мало секса, потому что мне было как-то страшно. Особенно в самом начале, человек обижался на меня, говорил, что я его не люблю, на фоне того, что я не хочу с ним... так редко занимаюсь сексом…»
Спустя какое-то время Саша понял, что не он такой первый и не он последний. Ведь его сожителя в качестве партнёров интересовали по большей части несовершеннолетние мальчики. Десятки переписок в соцсетях с интимными намеками, фотографии обнажённых детей и, как следствие, скандалы на этой почве и стали причиной для расставания необычной пары. Теперь Саша пытается начать жить заново, но информацию о бывшем сожителе хранит. На всякий случай.
Саша: «За три года у меня скопилась такая папка со скриншотами, переписками, которые человек поудалял отовсюду, с фотографиями, смс с телефона, что человек, если я её куда-нибудь предоставлю, может спокойно сесть».
Максимальное наказание, которое можно получить за педофилию в Беларуси, 15 лет лишения свободы. И всё. На фоне мировой практики это очень мягко. В разных штатах США, Таиланде или Камбодже насильников в отношении несовершеннолетних сажают пожизненно или приговаривают к смертной казни. В Швеции, Израиле, Германии, Великобритании действует программа их химической кастрации. В своё время и в этих странах о процессах над педофилами предпочитали громко не говорить. В той же Британии менее 10% судебных дел заканчивались обвинительным приговором, а сроки были невелики. Но после ужасающей статистики – 20 тысяч пострадавших детей за 2 года – педофилов в срочном порядке приравняли к террористам. Для них практически отменили условно-досрочное освобождение, прописали возможность пожизненных сроков и даже высшей меры и ввели уголовную ответственность за побуждение к сексу несовершеннолетних посредством электронной переписки.
Дейвид Уэйсли, экс-сотрудник полицейского подразделения по защите детей (г. Лондон): «Вот недавний случай, молодой человек был осуждён на серьёзный срок за изнасилование ребёнка, и его адвокаты подали на апелляцию. В результате повторного рассмотрения дела ему присудили гораздо больший срок, чем дали в первой инстанции».
Андрей Маханько, международный консультант по обучению и защите прав ребёнка: «Если мы сравниваем со Швецией, то в 2010 году граждане заявили о более чем 4500 преступлениях сексуального характера, и до суда дошло, завершились приговором 2992 случая. У нас за тот же период приговором суда завершено 269 преступлений, и такая статистика в принципе повторяется из года в год».
Специалисты акцентируют – чтобы понять ситуацию в целом, нужно вести статистику именно количества случаев, заявленных гражданами. А уже потом анализировать, кто, какие органы или что – какие статьи уголовного кодекса – не работают, работают неправильно или не в полную силу.
Парни из брестской организации «Больше быть, чем казаться» и не знали, кого встретят на квартире у 15-летнего мальчика. Последний обратился к группе за помощью. Мол, в соцсети мне пишет и предлагает секс взрослый дядя. Некий Митрохин действительно писал ребёнку, мягко говоря, отвратительные вещи. Встречу назначили у мальчика дома. И как же были удивлены все, когда на неё пришёл главный редактор одной из брестских газет. Его версия – пишу статью, у ребят из организации – версия другая.
Алексей Татушин, участник движения «Больше быть, чем казаться» (г. Брест): «Во-первых, место встречи. Об этом месте встречи знало определённое количество людей. Которые никак не знакомы с главредом, вообще никакими путями. Он до этого созванивался с ребёнком и говорил, что он опоздает. Велась переписка с ним, и он же знает, что в этой переписке. В его телефоне есть номера. Уже всё остальное доказывал Следственный комитет по сути. То есть то, что это его переписки, то, что это производилось с его компьютера, то, что это делал он. Смазку у него достали из сумки, когда его осматривали на квартире, достали и презервативы».
Досматривала главного редактора вызванная на место происшествия милиция. А фактов становилось всё больше. Ведь человек под ником «Митрохин» переписывался ещё с одним мальчиком. 14-ти лет из Кобрина. Но финала этой истории так никто и не понял. Следственный комитет по Брестской области провёл проверку и заключил: «В ходе всесторонней, полной и объективной проверки установлено, что исследуемая переписка и их дальнейшее общение не содержит признаков развратных действий, направленных на возникновение у подростка полового влечения».
Т. е. шесть компьютерно-технических экспертиз информации в планшете, ноутбуке, двух телефонах, изъятых у редактора, ничего криминального не выявили. Мы тоже хотели от первого лица услышать, с каких пор главные редакторы так активно занимаются журналистскими расследованиями.
После всей этой истории Алексей и другие участники группы решили прекратить свою деятельность. Вернее, начать действовать по-другому. Как? Как минимум менее публично и более действенно.
Сегодня в Беларуси осталось два сообщества, которые борются с теми, кому интересны до 16-ти – не старше. Эти люди не применяют насилие и принципиально не называют героев своих роликов педофилами. Ведь педофил – это диагноз. А среди тех, кто пишет и приходит на встречи к детям, много тех, которым не важен возраст – важна доступность…
Александр Михеенко, руководитель движения «Стоп, ублюдки!» (г. Полоцк): «У нас есть группы в соцсетях, и всё чаще и чаще пишут люди: сами дети, их родители – о том, что вот тут пишет мне взрослый дядя. Дело в том, что у нашей милиции не развита работа в Интернете, и поэтому они обращаются к нам».
Организация Александра очень плотно сотрудничает с правоохранительными органами. О технологии не говорят – иначе вся работа пойдёт насмарку. За последние полтора года группа «Стоп, ублюдки!» провела 30-40 таких встреч. Были и те, кто попадал в поле зрения ребят дважды. Посадить таких людей за простое намерение иметь связь с ребёнком – как уже стало понятно – в нашей стране почти невозможно.
Александр Михеенко, руководитель движения «Стоп, ублюдки!» (г. Полоцк): «Перед законом все равны, но некоторые ровнее. Тогда у них больше возможностей влиять на наши законы, чтобы они оставались такими же мягкими, больше возможностей уйти от ответственности».
И задача депутатов и милиции – принять такие законы и построить свою работу так, чтобы у граждан не возникало желания играть в сыщиков или вообще устраивать суды Линча.
Бывший спортсмен, а ныне законодатель Вадим Девятовский тему защиты детей от насилия сделал одной из основных в своей депутатской работе. Менять нужно многое, соглашается он, и уже долгое время собирает информацию от экспертов. Ведь даже количество допросов – а сегодня ребёнка-жертву педофила опрашивают в среднем 4-5 раз – это невероятно много. С учётом того, что каждый раз это травмирует всё больше. Уже сегодня в стране создано 13 дружественных детям комнат опроса, в которых с ними работает профессиональный психолог, переводящий вопросы следователя на детский язык. Но даже это – чтобы показания брали один раз и только профи и показания признавались действительными – нужно закрепить законодательно.
Вадим Девятовский, депутат Палаты представителей Национального собрания Беларуси: «Сегодня идёт очень конструктивный диалог заинтересованный, я вчера общался с адвокатом известным и я рад, что мы думаем одинаково».
Андрей Маханько, международный консультант по обучению и защите прав ребёнка: «Мы солидарны с МВД, нужно увеличивать сроки наказания и создавать для них условия принудительного психлечения, сопряжённого с наказанием. Он должен получать спецлечение против педофилии или в виде химкастрации, или в приёме препаратов. Второе – это надзор после освобождения из мест лишения свободы. Мы за то, чтобы судебные сроки надзора получали вплоть до 25 лет, как это в мире практикуется».
Люди могут и должны знать о том, что рядом с ними живёт человек, когда-то осуждённый за педофилию – это тоже одно из мнений. Лечить или не лечить? Где содержать, если лечить, и что делать с жертвами насильников? Ведь по статистике около 40% мальчиков-жертв педофилов в течение своей дальнейшей взрослой жизни также могут совершить преступление против половой неприкосновенности ребёнка.
В начале декабря наш телеканал рассказывал о поимке серийного педофила, который на протяжении трёх лет насиловал детей в лагерях Гомеля и оставался неуловимым. Неделю назад контролёр СИЗО нашёл его с петлёй на шее. Основная версия – суицид.
Подробности – в видеосюжете нашего корреспондента
Подписывайтесь на нас в Telegram