Бывший координатор оппозиционного штаба, ранее успешный бизнесмен, а сегодня находящийся под следствием Юрий Воскресенский рассказал, как доверился Виктору Бабарико и как в предвыборной кампании появилась Мария Колесникова. Воспоминаниями он поделился в эфире программы «Марков. Ничего личного» на ОНТ.
Бывший бизнесмен признался, что не понимал, что его использовали с самого начала.
Юрий Воскресенский: «Все складывалось так легко, так здорово, на таких прекрасных положительных эмоциях, с такими прекрасными людьми, с командой, что такой мысли даже не было».
Бывший координатор оппозиционного штаба объяснил, почему пошел за Виктором Бабарико и как ему доверился.
Юрий Воскресенский: «Он завораживал своими выступлениями. Этакий добрый Карлсон, даже с красными подтяжками. Он мне запал в душу и сидит там даже до сих пор. Хочется довериться. Вот я и доверился».
При этом Воскресенского смущало, что у кандидата в президенты и его окружения не было политического опыта.
Юрий Воскресенский: «Смущало. Меня смущало это на протяжении всей кампании. Казалось, не только у него, но и у всех, кого он привел, не было политического опыта. Это были либо друзья по банковской сфере, либо друзья по корпоративам».
Юрий признается, что задавался вопросом, откуда в штабе появилась Мария Колесникова. Он назвал политическую активистку «черной лошадкой».
Юрий Воскресенский: «Такие же вопросы мы – руководители [инициативных групп] районов, города – задавали друг другу, когда были познакомлены с ней. Это "черная лошадка", откуда она появилась, я лично не знаю до сих пор».
Несмотря на то, что Юрий Воскресенский был одним из самых эффективных руководителей инициативной группы, он не был в «малом штабе» Виктора Бабарико.
Юрий Воскресенский: «У кандидата был так называемый малый штаб, "стекляшка", там собирались люди, которых мы, полевые работники, то есть руководители [инициативных групп] районов, не видели, не сталкивались. В том числе, возможно, иностранные граждане, я паспорта не видел, но судя по акценту, по внешнему виду. В эту "стекляшку" мы, актив, не допускались. Это вызывало недоумение, потому что многие люди имели свои фирмы, им было что терять, они при нашей диктатуре, как говорят, заработали неплохие деньги. Просто вот выгорели немножко в экономической сфере, хотели приложиться уже к политической, чтобы их услышали».
Воскресенский видел, что в штаб приезжают зарубежные технологи, а бенефициары присылают своих представителей. Но он не ушел, оставаясь с людьми, которые вместе с ним работали «в поле» и собирали подписи – и среди них ни у кого не было мыслей ни о какой революции.
Юрий Воскресенский: «Сформировалась команда в том секторе, который мне доверили, такая же открытая, честная, доверчивая. Я имею в виду те люди, которые собирали подписи вместе со мной, не имею в виду штаб. То есть в низах сформировалась команда, которая несла очень позитивную энергетику, вместе собирались, вместе обсуждали. Вообще ни у кого не было мыслей ни о какой революции. Все хотели внести свой вклад в развитие страны. Другое дело, что их вклад, возможно, отличался от генеральной линии "партии" или руководителей государства, органов государственной власти. Не было механизмов, чтобы найти точки соприкосновения, точки взаимопонимания. Эти люди тоже были вдохновлены, а у них вообще не закрадывалось никакого сомнения, потому что они не были в штабе и не представляли, как принимаются решения, кто допущен в малый штаб, как развивается кампания. И я просто не мог этих людей кинуть, потому что сформировалась хорошая команда, и было всем вместе позитивно, уютно. Впервые вышли за пределы оппозиционного гетто. Не секрет, что всегда была национально ориентированная оппозиция, старая, титульная. Впервые вышли люди, которые никогда не занимались политикой. Я не мог их кинуть, отдать их управление на попустительство».
Бывший координатор оппозиционного штаба вспомнил, как Виктор Бабарико заверял, что не собирается создавать политическую партию, а после призвал людей к обратному.
Юрий Воскресенский: «Скажу то, чего никто раньше не знал. Когда на сбор золотого актива, полевого актива пришел Виктор Дмитриевич, я лично его спросил: Виктор Дмитриевич, кампании проходят, заканчиваются, мы вот, как довершившиеся вам, хотим знать, собираетесь ли вы собирать какую-то политическую партию. Это был мой вопрос. На что Виктор Дмитриевич в присутствии всех моих коллег сказал: "Нет, я уже думал по этому вопросу. Сейчас такое время, что политические партии не эффективны. Это уже рудименты прошлого. Поэтому никакой политической партии или общественного движения я создавать не буду". Тут вопрос – либо он знал заранее и обманул всех нас, либо он пришел к этому выводу уже после этой встречи».
Юрий Воскресенский также рассказал, кто первым озвучил термин «невероятные», применяемый оппозиционным штабом в отношении участников протестов и несанкционированных мероприятий.
Юрий Воскресенский: «Мария Колесникова. Я не знаю, кто придумал, она его озвучила на штабе. В каждой речи это подчеркивалось. "Мы невероятные, вы невероятные". Оно [прилагательное] имеет очень сильную позитивную окраску. Каждому человеку в душе хочется быть невероятным. Оно имеет объединяющее начало. Это очень сильное, эффективное прилагательное. Другое дело, кто подсказал внести такое в речи. Кто этот спич-райтер? Еще пройдет определенное время, прежде чем мы узнаем ответ на этот вопрос».
Подробнее – в программе «Марков. Ничего личного».
Подписывайтесь на нас в Telegram