Почему белорусский протест последних дней все чаще называют бандитизмом? Кто составляет радикальный костяк этой «невероятной» компании и сколько среди них судимых? Что в арсенале якобы мирных протестующих и почему белорусская милиция никогда не устанет? Об этом и не только – в программе «Марков. Ничего личного». Гость – начальник ГУВД Мингорисполкома, генерал Иван Кубраков.
- Иван Владимирович, именно благодаря вам ОМОНу вернули название в 2012 году. Он стал называться ОМОН. Насколько я знаю, до этого сменилось несколько названий. Это действительно так? Вы повлияли на это?
- В конце 80-х было создано данное подразделение для пресечения групповых нарушений общественного порядка, для пресечения преступлений, которые совершались в то время в начале 90-х бандформированиями. И данное подразделение называлось ОМОН. В 2012 году, когда я работал начальником управления общественного порядка Республики Беларусь, ко мне обратились сотрудники ОМОНа, которые стояли у истоков создания данного подразделения. Для них была очень ценна именно эта аббревиатура – ОМОН. На самом деле, названия данного подразделения менялись, но и граждане Республики Беларусь, и сами сотрудники называли омоновцами.
- Хорошо. А вам не обидно то, во что сейчас превращают эту аббревиатуру?
- Вы знаете, я не совсем с вами согласен, что её во что-то кто-то превращает.
- Пытаются как минимум.
- Как и тогда, так и сейчас присутствие на улицах подразделения ОМОН у законопослушных граждан вызывает уверенность в безопасности, а у правонарушителей – определённый страх. И то, что пишут сегодня в интернете, это определённое давление на это подразделение, то это говорит о том, что сотрудники действительно выполняют свою задачу качественно и до конца. События, которые происходят, наоборот сплотили данное подразделение. И всегда, где бы не были сотрудники ОМОН, они выполняют свою задачу до конца. Происходит попытка определённой группы людей воздействовать на данное подразделение, потому что сломать его просто невозможно.
- Попытка дискредитировать?
- Совершенно верно.
- Я юрист и терминологией тоже владею. Можно констатировать обострение противостояния, так бы написали в официальном комментарии. Поскольку я не при исполнении, могу высказаться по-другому. Белорусский протест можно сейчас назвать бандитизмом?
- Сказать, что это бандитизм, наверное, не совсем правильно. Но по ситуациям, которые происходят сегодня на улицах, уже возбуждены уголовные дела по фактам грубого нарушения общественного порядка, хулиганства и так далее. Действительно люди, которые выходят, готовятся именно к совершению преступлений, не все, но часть из них.
- Термин «бандитизм» в отношении отдельных людей, совершающих уголовные преступления, вполне допустим сейчас?
- Совершенно верно.
- Очевидно, что, кроме самих «невероятных» и Nexta, желающих всё больше бегать по Минску сейчас с каждым разом всё меньше. Но согласитесь, меньшинство, которое осталось, оно всё больше радикализируется? Кто составляет костяк этого движения?
- Проанализировав тех людей, которые задерживались ранее за нарушение общественного порядка, 60% – это составляют люди от 18 до 30 лет. Как правило, это участники анархистского движения, есть и футбольные фанаты. Их не так много, тех, кто совершают преступления. Да, многие говорят, что они вышли на мирные протесты. Но в интернете и Telegram-каналах не показывают, как эти люди срывают клумбы, бросают их в сотрудников внутренних дел.
- Камни и бутылки с зажигательной смесью.
- Да, всё это происходит. В основной массе это, конечно, именно молодёжь. Ну, конечно, задерживаются и те, кто уже отдаёт отчёт своим действиям, по 35, по 40 лет.
- Вы же задерживаете именно тех, кто радикально себя ведёт.
- Да.
- Сколько среди них судимых? И по каким статьям, если не секрет?
- Процент ранее судимых составляет только 15% от общего количества задержанных за участие в несанкционированных протестах. Если говорить о той группе людей, которая провоцирует и совершает преступления, то где-то 50-60% ранее привлекались к ответственности.
- То есть они сознательно нарушают закон?
- Да. Что касается людей, которые ранее были привлечены к уголовной ответственности, то это статьи совершенно разные, начиная от уклонения от воинской службы и банальной кражи и заканчивая причинением тяжких телесных повреждений, повлекших смерть.
- Среди них есть и убийцы?
- Практически, да.
- Я не знаток современных трендов татуировки, но даже то, что мы показываем, они мало напоминают цветочный орнамент на рукаве, как любит молодёжь сейчас татуироваться. Бутылки с зажигательной смесью на руках, дубинки, заточки, топоры. Что это значит? Это какие-то определённые символы?
- Когда их задерживают, то они говорят, что им просто нравится. На самом деле, они показывают обществу, что они готовы противодействовать и совершать преступления. Это знак отличия и принадлежности к определённой группе людей, которая готова противостоять сотрудникам милиции, обществу и совершать определённые правонарушения.
- Мы видим достаточно много кадров и по свидетельствам, и по кадрам на экране, когда отдельных протестующих поят алкоголем непосредственно перед протестами, и прямо на улице раздают им деньги за эти протесты. Таких видео достаточно. Но когда вы задерживаете людей, они говорят об этом?
- Да, конечно, они об этом говорят, таких фактов достаточно много. В настоящее время проводится проверка, в том числе и в рамках уже возбужденных уголовных дел, как финансируются данные протестные движения, откуда поступают деньги. Но конкретику я в настоящий момент сказать не могу, потому что идёт расследование уголовных дел, проверка некоторой информации. Но такие факты, что эти протесты оплачиваются, действительно есть.
- На экране мы видели, что молодой человек конкретно говорит о том, что за поджёг табакерки ему заплатили 1000 долларов. Минск – зона вашей ответственности. Именно он стал эпицентром протестов сегодня, даже несмотря на то, что они постепенно сворачиваются. Но это неудивительно, всегда все попытки мятежа и переворота проявляются в столицах. Давайте говорить откровенно, на выходные в Минск целенаправленно стягиваются для участия в протестах. Я в этом уверен.
- Конечно. В Минск стягиваются граждане из других регионов и везут с собой уже на мирные протесты подготовленные бутылки с зажигательной смесью. Мы работаем с такими людьми, устанавливаем, чем они занимаются, что они совершили до этого. Многие конкретно говорят, с какой целью они едут.
- Каков их арсенал? На кадрах мы видим ножи, заточки, балаклавы с перцовым газом. Что ещё находите?
- Не только заточки, холодное оружие, но и различные предметы для причинения телесных повреждений. Это может быть всё что угодно. В багажнике может быть труба, обмотанная изолентой, чтобы было удобно держать. Это газовое, газово-дробовое оружие. Это изымается в ходе обысков, когда возбуждаются уголовные дела в отношении участников протестных акций, которые блокируют движение. Арсенал очень разнообразный: топоры, шарики подшипниковые, рогатки, «ежи» под колёса, гайки. Рогатки и шарики нужны для того, чтобы разбивать стёкла, чтобы невозможно было продвигаться сотрудникам органов внутренних дел. Все эти люди, как правило, становятся фигурантами уголовных дел.
- То есть они сознательно на это идут?
- Да.
- Можно ли сегодня говорить о взаимной радикализации?
- Сотрудники внутренних дел имеют достаточную выдержку. Они реагируют только на нарушение закона, на противодействие, жестокость, которые совершаются участниками так называемых мирных акций. Они реагируют достаточно адекватно. Поэтому о радикализации со стороны сотрудников внутренних дел даже нельзя говорить. Что касается гражданского общества в целом, то на сегодняшний день мы видим, что всё больше начинают блокировать проезжую часть. Люди начинают участвовать в охране правопорядка. Выходят и разгоняют толпу, как правило, молодых людей, которые становятся на пути, когда не может проехать скорая помощь, когда нормальная жизнедеятельность города просто парализуется. То есть они уже сами. Конечно, чаще всего они вызывают сотрудников милиции, но сами тоже принимают меры. Показывали ситуацию, в том числе и на ОНТ, которая произошла в Серебрянке. Семь молодых людей вышли вечером и перекрыли движение. И двое молодых неравнодушных людей с ними разобрались. Они обратились в органы внутренних дел, написали заявление. Одна из участниц задержана и признана подозреваемой по уголовному делу, возбуждено уголовное дело. Я могу сказать, что все участники будут задержаны и привлечены к уголовной ответственности.
- То есть если люди понимают, что это бардак, то вопрос решается достаточно быстро?
- Да, на сегодняшний день к нам обращаются граждане за помощью. В основном, это граждане, которые просят о помощи и требуют обратить внимание на общественный порядок во дворах, где по вечерам собираются шумные компании. В Telegram-каналах они пишут, что пили чай, но забывают о том, что в этом квартале живут много людей, у них маленькие дети, им необходимо отдыхать.
- О них не думают.
- Да. Никто об этом не думает и не пишет. Очень много звонков поступает на номер 102. Мы готовы предоставить записи людей, которые обращаются к нам за помощью. Многие обращаются и говорят: мы готовы вместе с сотрудником милиции выйти и обеспечить порядок в своём дворе. Люди к этому сегодня уже приходят.
- У нас ведь нет такого института добровольной народной дружины? И соответственно полномочий нет у простых людей?
- У нас нет народных дружин, но есть добровольные. Есть закон об участии граждан в охране общественного порядка, и любой гражданин (как правило, на предприятиях есть такие дружины) может принять участие в охране общественного порядка вместе с сотрудниками органов внутренних дел.
- То есть норматив есть?
- Конечно. Закон есть.
- Сколько в цифрах на мирных протестах пострадали именно сотрудников правоохранительных органов?
- Если говорить о получении телесных повреждений, то таких сотрудников у нас 45. Если говорить о пострадавших в целом, которые признаны потерпевшими по уголовным делам, то таких 152 человека. Это и угрозы физического насилия в отношении сотрудников органов внутренних дел и их семей.
- Какие телесные повреждения?
- Телесные повреждения у правоохранителей разные: начиная от переломов, ушибов и заканчивая сотрясением головного мозга.
- Я слышал, что в последние дни, когда радикализация началась, были удары заточками.
- Да, несколько сотрудников милиции получили удары заточками, но не пострадали, потому что были в защитной экипировке.
- То есть факты есть?
- Да.
- Наши оппоненты кричат, что насилие осуществляется в отношении мирных граждан. Но мы не забываем, что человек нарушает закон, участвуя в несанкционированном массовом мероприятии, а тем более нападая на сотрудника милиции. Как вы думаете, почему ни одно негосударственное СМИ ни разу не написало о травмах правоохранителей? Почему старательно делают, что их нет?
- Задача негосударственных СМИ, Telegram-каналов. Они показывают только то, что выгодно. Они пытаются представить сотрудников органов внутренних дел той силой, которая проявляет жестокость определённую. Но, к сожалению, почему-то никто не пишет о том, что происходит на улицах с правоохранителями. Когда задают вопросы журналисты, люди отвечают, что они против насилия. Так вот, я хочу с уверенность сказать, что все органы внутренних дел, вся минская милиция – против насилия. Мы всего лишь пресекаем противоправные действия.
- Я не думаю, что вам нравится каждое воскресенье выходить на улицу.
- Совершенно верно. К сожалению, никто не показывает. Даже если показывают тот факт, когда наносят удары, бросают «коктейли Молотова», перекрывают движение, бьют сотрудника органов внутренних дел, да и не только их. Мы недавно наблюдали, как наносили определённые удары и журналистам мирные женщины пенсионного возраста. Это удивило немного.
- Меня тоже поразило, когда любое альтернативное мнение, даже этой категории, воспринимается крайне негативно, вплоть до того, что людей оскорбляют, бьют, повреждают аппаратуру, хотя они просто выполняют свои обязанности.
- В этом и весь ответ. Перед каждым мирным протестом, в том числе когда идут призывы по воскресеньям, сотрудники внутренних дел с задействованием прессы доводят информацию: граждане, не нарушайте закон, не выходите на улицу, тогда не будет применения ни физической силы, ни оснований для применения спецсредств.
- Специально выпускается, за рамки выводится, чтобы не показать, что вы сначала предупреждаете, а потом применяете.
- Совершенно верно.
- Несколько месяцев назад COVID-19 был главной темой: маски антисептики, массовые скопления. И беречь стариков было самым главным. Сегодня мы видим сотни старушек, которых выводят в толпу. При этом, в большинстве своём, они без масок, и ни о какой социальной дистанции речи в принципе не идёт. Более того, у них фишка – сорвать маску с омоновца. Как это можно назвать? Это завуалированное убийство, в конечном итоге? Людей сознательно толкают на это, ведь COVID-19 никто не отменял?
- Да, особенно когда была первая волна, мы принимали активное участие, работали с работниками здравоохранения и контролировали тех граждан, которые находятся на самоизоляции. Именно когда была первая волна, сознательность граждан в этом вопросе была очень высокая. Даже если люди и выходили из дома, то это было вынужденно. Они предпринимали определённые меры: надевали маски, перчатки и старались не находиться в группе людей в контакте, потому что понимали, что могут быть как носителями COVID-19, так и сами могут заразиться. На сегодняшний день, к сожалению, о COVID-19 только говорит молодёжь: мы надеваем маски для того, чтобы не распространять, не заразиться. Но на самом деле, у них цель – просто скрыть лицо.
- Замаскироваться.
- Да. Почему об этом не думают люди пожилого возраста, для меня это большой вопрос. Вчера мы видели «Марш пенсионеров», и несмотря на плохую погоду, наши сотрудники подходили, разъясняли: позаботьтесь о своём здоровье, поберегите себя. Но к сожалению, происходит то, что происходит. Можно сказать, что идёт констатация определённого подъёма заболевания COVID-19. Я не медицинский работник, но могу предположить, благодаря тому, что происходит по воскресеньям – 5-10 тыс. – это очень много людей. Если кто-то болен – риск есть.
- Некоторые Telegram-каналы сейчас говорят, что цель – измотать силовиков этими акциями. Термин «устали» применим для минской милиции?
- Эта формулировка совершенно не подходит. У нас достаточно сил, мы знаем тактику, как распределять силы. У нас достаточно сил и средств для того, чтобы противостоять уличным акциям и всем правонарушениям, которые происходят в ходе проведения несанкционированных мероприятий.
- Но ведь остальную преступность никто не отменял. Вы сейчас очень много внимания уделяете протестным акциям.
- Совершенно верно, я не скрываю, что большое количество задействуется для охраны общественного правопорядка при проведении несанкционированных массовых мероприятий. Но надо не забывать, для того, чтобы сотрудник качественно выполнял свои обязанности, он должен и отдыхать, у него, как и у нормальных людей, должны быть выходные. Их меньше, но они должны быть. Естественно, есть определённое упущение там, где совершаются преступления в отношении граждан. Не могу сказать, что на сегодняшний день оперативность где-то стала поменьше. Мы стараемся реагировать на все преступления, правонарушения, которые происходят в Минске. Принимаем все меры для того, чтобы, как и раньше, наши граждане могли спокойно выйти и гулять по городу Минску.
- Но нагрузка возросла?
- Первое: нагрузка возросла в разы. Второе: внимание и отношение к не совсем значимым преступлениям, хоть это и не совсем правильное слово. Например, банальная кража телефона для студента – это большая потеря, когда родителя подарили и так далее. И таким не совсем значимым преступлениям уделяется меньше внимания.
- То есть по остаточному принципу, к сожалению?
- Да. Реагирование на преступления, когда совершаются в отношении граждан насильственные действия, они остались, группы работают, как и работали.
- Мы с организованными группами в стране разобрались ещё в 90-х. Но сейчас Telegram-каналы открыто призывают готовить «коктейли Молотова», нападать на сотрудников, я уже не говорю про блокировку дорог и уничтожение имущества. Конкретно призывают, вплоть до убийств. Что повлияло? Киргизский сценарий, ультиматум сбежавшей Тихановской и призыв её мужа быть жёстче? Или другие факторы?
- Наверное, это всё в совокупности. Что касается ультиматума гражданки Республики Беларусь, то какой может быть ультиматум и кем он поставлен?
- То есть приняли к сведению.
- Это вопрос номер один. Я хотел бы сегодня обратиться к тем людям, которых призывают выйти на улицы и откровенно совершать преступления. Если кто-то думает, что, находясь за границей, призывая через Telegram-каналы, интернет, и просто призывая людей, говоря слова «жёстче», ультиматум какой-то ставить. Во-первых, и те, кто планирует совершить преступления, мы будем их пресекать, во-вторых, и те, кто призывают, даже если они находятся за границей, они в любом случае будут привлечены к установленной законом ответственности по законам Республики Беларусь. Для этого достаточно сил, средств и возможностей. Каждое уголовное дело, которое возбуждается по факту совершения преступления в ходе несанкционированных массовых мероприятий, оно очень тщательно расследуется. Мы работаем совместно со Следственным комитетом, устанавливаем всех людей, которые находятся и здесь, и извне, призываем.
- Наказание – это всего лишь вопрос времени?
- Совершенно верно. Если кто-то думает, что мы не установим тех людей, которые пишут эти посты, призывы, люди глубоко ошибаются.
- Правильно я понимаю, что и к пятнице, и к 25, 26 числу вы готовы?
- Мы готовы. Вся информация, которая есть в интернете, призывы, ультиматумы, их, конечно, учитываем и готовимся.
- Вы готовы?
- Да. Для этого достаточно сил и средств.
- Первый замминистра Казакевич буквально на днях заявил о том, что силовики не уйдут с улиц и в случае необходимости применят спецсредства и даже боевое оружие. Я понимаю, что радикализм, тем более бандитизм, требует адекватного ответа. Что и в каких случаях вы имеете право применять в соответствии с законом? И в какой ситуации?
- Я полностью подтверждаю слова первого замминистра, мы действительно не уйдём с улиц, мы обеспечим охрану общественного порядка, и мы готовы к пресечению любых противоправных действий. Что касается применения спецсредств и оружия, здесь нового ничего первый замминистра не сказал. Сотрудники органов внутренних дел и до этого использовали и применяли оружие, если это необходимо для защиты законных интересов граждан, для пресечения преступлений, если другим способом, то есть уговорами, применением физической силы пресечь данное преступление невозможно. Поэтому мы готовы, у нас достаточно и специальных средств и имеется табельное оружие, которое мы готовы применить. Однако это крайняя мера. Это если уже невозможно выполнить поставленную задачу или защитить наших граждан, в том числе и сотрудников МВД, другим способом. Поэтому здесь нового ничего не было сказано. Мы всегда были к этому готовы, и для этого имеется определённое вооружение у органов внутренних дел.
– Меня всегда удивляет, когда мы спокойно смотрим на спецсредства, применяемые в 300 километрах от Минска, в Польше или Литве. Я прекрасно помню 2009 год. Или как в Германии при штурме Рейхстага сейчас. Это нормально считается, и наши граждане это воспринимают как само собой разумеющееся, особенно те, кто нарушает закон. А когда это делается в Беларуси, стоит такой вой, что дальше некуда.
- Это мы опять говорим о подаче информации
- Безусловно. Это информационная война. Хорошо. Блокировка дорог. Одного протестующего, который блокировал дорогу, машина зацепила и протащила несколько метров, мы это видели на видео. Хотя мне показалось, что его коллеги, которые стояли рядом, были не очень довольны, что он отделался лишь ушибами. Сакральная жертва сейчас очень необходима оппозиции. Кто в таком случае будет нести ответственность?
- Сакральной жертвой этого молодого человека не назовёшь, потому что он умышленно вышел, а его сбила гражданская машина, то есть гражданин, который просто является участником дорожного движения.
- Которого, судя по всему, это просто достало.
- Да. Что касается наезда на участников несанкционированных массовых мероприятий, которые блокируют дороги, у нас в Минске уже есть два факта со смертельным исходом. То есть когда выходили на проезжую часть с обозначенными БЧБ и блокировали проезжую часть. В двух случаях водители просто не успевали среагировать. Один факт был в Ленинском районе, и один факт – в Заводском районе, когда просто вышли и блокировали. Да, там были одиночные люди, которые находились в состоянии алкогольного опьянения. Но произошло то, что произошло.
- Жалко людей, которые в этот момент сидели за рулём.
- Совершенно верно. В любом случае возбуждается уголовное дело, идёт расследование.
- Второе недавнее видео. Гражданские машины начинают блокировать спецтранспорт, окружают его и фактически не дают двигаться. Спецтранспорт – это не только машины милиции, это и скорые, машины МЧС. Может ли в данном случае водитель идти на таран?
- Вы знаете, выполняя свои должностные обязанности, любой водитель не имеет право сбивать гражданина, даже если он нарушает правила дорожного движения и находится на проезжей части. Он должен принять все меры, чтобы не причинить телесных повреждений человеку.
- То есть ни человеку, ни имуществу?
- Да. В любом случае, если водитель скорой будет ехать и собьёт, будет возбуждаться уголовное дело, если со смертельным исходом. Да, возможно, ответственности у него не будет.
- А, если, допустим, водитель спецмашины, выполняя задание, тем более скорая помощь, которая везёт больного, начинает расталкивать машины, которые блокируют?
- Если водитель просто растолкает либо будет повреждена техника, я думаю, что большой опасности здесь не будет. Да, водитель принял такое решение, была такая необходимость, если все данные будут говорить о том, что, выполняя свои задачи, делая свою работу, в первую очередь, была такая служебная необходимость, конечно, от ответственности данного гражданина, скорее всего, освободят.
- Хорошо. Я и вы отмечены в Telegram-канале как каратели Беларуси. По мнению протестующих, это должно повергнуть нас в шок и заставить положить заявление на стол. Сегодня, как никогда, мы не можем позволить себе быть слабыми. Для людей, любящих страну, для патриотов, для большинства населения Беларуси сейчас это крайне важно. Минская милиция не предаст страну?
- Минская милиция страну никогда не предаст. На сегодняшний день сотрудники органов внутренних дел сплотились как никогда. Я практически участвую во всех инструктажах и стараюсь, несмотря на занятость, побывать во всех подразделениях. На сегодняшний день я вижу в глазах наших сотрудников, что они выполнят свою задачу, и граждане Республики Беларусь могут быть на 100% в этом уверены. Мы не отдадим страну и выполним задачу по обеспечению безопасности и защите наших граждан.
Подписывайтесь на нас в Telegram